– Ох, Фрэнк!– рассмеялась Кэрол.– Да я уже на второй день места себе не находила до тех пор, пока ты не возвращался с работы! Если бы не мои секреты...
– Кстати, о секретах, – подхватил Фрэнк.– Надеюсь, ты согласна, что отныне между нами секретам не место? Расскажи-ка мне про Бэзила Фаунтина. Я хочу знать, почему ты столь несправедлива к своему отчиму, как утверждает миссис Фаунтин.
– Нечего тут рассказывать! – отрезала Кэрол и отвернулась.
Но Фрэнк успел заметить, как задрожали губы, как с щек схлынул румянец, как потух взгляд.
– Мы же договорились – никаких секретов, – напомнил он.– Я видел, как поначалу ты всего боялась – даже меня. Такой страх не возникает на пустом месте. Что он с тобой сделал, Кэрол?
– Ничего, – прошептала она, крепко зажмурившись, и Фрэнк прижался щекой к ее щеке.
– Расскажи, любимая, – мягко настаивал он.– Расскажи мне все, и боль уйдет.
Кэрол коротко всхлипнула, но слез не было: ненавистный призрак больше не вставал между нею и любимым; в памяти больше не возникали толстые, мясистые пальцы. Фрэнк исцелил и освободил ее, прошлое потеряло над нею власть.
– Он постоянно лез ко мне с поцелуями, норовил облапить, – прошептала Кэрол.– Я была совсем маленькая и терпеть этого не могла! Я понимала, что это нехорошо, а он только смеялся. Ах, Фрэнк, если бы ты знал, какой это кошмарный человек – здоровенный, злобный! Иногда он орал на меня ни за что ни про что, но мать никогда не вмешивалась. А иногда... иногда...– Голос ее сорвался, и Фрэнк крепче обнял ее.
– Продолжай, любимая.
– Когда я стала старше – мне тогда уже исполнилось шестнадцать, – он постоянно ходил за мной следом. Поджидал у школы, так что мне приходилось выбираться через черный ход и перелезать через забор, чтобы не попасться ему на глаза. Только дома я ощущала себя в безопасности, и то не раньше, чем с работы возвращалась мать. Я не переступала порога квартиры, если ее там не было. А потом являлся он, закатывал мне скандал, и только я одна знала, почему он злился.
– Что он с тобой сделал? – не сдержавшись, закричал Фрэнк, и Кэрол приложила палец к его губам.
– Успокойся, ему ничего не удалось сделать. Просто не представилось возможности. Я оказалась слишком изобретательной, слишком проворной. Ночью я пододвигала к двери туалетный столик и ни на миг не теряла бдительности. Я никогда не оставалась с ним наедине! Когда он принимался бушевать и грозить, я прикидывалась непонимающей, а открытым текстом он ничего не мог сказать. Господи, как я обрадовалась, когда поступила в колледж! Я уехала из дома, как только смогла. Подыскала работу в Брайтоне и переселилась в отдельную квартиру. Это их обоих просто взбесило. Разумеется, мать так ничего и не поняла.
– Ты уверена в этом? – Фрэнка по-прежнему переполняла ярость.– Даже если и так, ты ее дочь, а она позволила этому скоту тебя терроризировать! – Он обнял Кэрол так крепко, что та едва не задохнулась.– Это все, радость моя? Ты больше ничего не скрываешь?
– Нет, Фрэнк.– Кэрол казалось, что гора свалилась с ее плеч.– Мне так не хотелось тебе говорить! Я боялась, что ты сочтешь меня оскверненной, нечистой! – выпалила она.
Фрэнк ослабил объятия и заглянул ей в глаза. – Ты ослепительно прекрасна и ослепительно чиста!– отчетливо произнес он.– Ты для меня предрассветные звезды, и свежевыпавший снег, и прозрачные волны моря. Ты чудо, мое чудо, моя принцесса! Я так тебя люблю, что с радостью умер бы, сжимая тебя в объятиях.
Кэрол прильнула к любимому, сама не понимая, смеется она или плачет. Последняя мрачная тень растаяла, Фрэнк поцелуями осушил слезы и снова заставил ее улыбнуться.
– Любимая, – прошептал он.– Любимая и единственная!
Спустя минуту, когда Кэрол окончательно успокоилась, молодой человек поглядел на часы и потянулся за одеждой.
– Знаешь что, поехали-ка домой. Терпеть не могу город! Я здесь словно в западне, да к тому же этот твой ухажер наверняка ошивается где-то поблизости.
– Гарри? – удивилась Кэрол. – Он вовсе не мой ухажер!
– А он сам об этом знает?– осведомился Фрэнк, заправляя рубашку в брюки.– Если ты описала ему меня как «старика доктора», он, может статься, до сих пор питает какие-то надежды. – «Старик доктор» рассмеялся и потянул к себе простыню.– Одевайся, беспризорник! Я отвезу тебя домой, к твоему нанимателю, а затем – прямиком в мою спальню.
Уже оказавшись в салоне уютного «бентли», Кэрол вспомнила про Пэдди. Когда она обо всем узнает, наверняка будет большой скандал. Ведь Пэдди считает Фрэнка своей собственностью и ни за что от него не отступится! Кэрол вздохнула, и спутник ее сразу насторожился.
– Вслух, пожалуйста! – приказал он.– На хорошем английском языке и как можно ближе к делу.
– Пэдди Марш...– неуверенно начала Кэрол, и Фрэнк оглянулся по сторонам, искусно имитируя удивление.
– Где? Мы проехали мимо нее? Надеюсь, она нас не заметила?
– Не дразни меня, Фрэнк! – жалобно протянула Кэрол.– Я знаю, что Пэдди хочет выйти за тебя замуж. Она сама мне сказала.
– Что ж, это действительно так, – вздохнул Фрэнк.– Проблема в том, что если я женюсь сразу на двоих, у меня будут серьезные неприятности. Поэтому я выбираю тебя! Полагаю, от этого шока Пэдди со временем оправится. С тех пор как ей исполнилось двадцать, она была помолвлена минимум дважды. А теперь решила, что пришла моя очередь. Она так добра и заботлива!
Фрэнк широко улыбнулся, но Кэрол было уже не до Пэдди. Сердце бешено колотилось, однако она осмелилась-таки задать вопрос, который вертелся у нее на языке.
– Ты хочешь на мне жениться?
– Естественно! – воскликнул Фрэнк.– В противном случае твой отец вызовет меня на дуэль. Да и вообще, такой благородный герой, как я, не унизится до дешевой интрижки, верно?
– Опять дразнишься! – упрекнула Кэрол, чувствуя, что глаза ее снова наполняются слезами.
Фрэнк искоса взглянул на нее, вырулил на обочину и затормозил. Потом заключил Кэрол в объятия и заглянул ей в лицо.
– Ты будешь моей женой? – хрипло спросил он.– Я не могу жить без тебя! Скажи «да» – и мы вернемся домой. Скажи «нет» – и мы поедем к тебе на квартиру и останемся там до конца жизни.
– Да! – рассмеялась Кэрол, порывисто обвивая руками его шею, но внезапно перестала улыбаться и озабоченно посмотрела на Фрэнка.
– Что такое? – встревожился он.
– Мой самолет вылетает завтра!
– Понятно.– Фрэнк завел машину и снова выехал на шоссе.– Так вот, с завтрашнего дня ты увольняешься. Я напишу официальное письмо, а форму отошлем по почте. Если твое начальство станет возмущаться – скажем, что ты серьезно больна. Я лично за это поручусь. Тебя нельзя отпускать одну, и в будущем ты шагу не сделаешь без сопровождения санитара.
– А этим санитаром будешь ты?– рассмеялась Кэрол.
– Кто же еще?– мягко отозвался он.– Отдыхай, любимая. Когда откроешь глаза, будешь уже дома.
Она покорно зажмурилась и склонила голову ему на плечо.
– Люблю тебя, – сонно пробормотала Кэрол.
Выражение ее лица было трогательно-безмятежным, нежные губы слегка улыбались. Мир и покой наконец-то снизошли на ее душу.
– И не вздумай когда-нибудь об этом забыть! – пригрозил Фрэнк, твердо зная: он никому не даст ее в обиду, защитит от любого зла.
Кэрол вздохнула и придвинулась ближе к нему.
– Как же я могу об этом забыть? – по-детски удивилась она.– Ты для меня– все! Мне ничего не нужно – только быть рядом с тобой.
Фрэнк улыбнулся и нажал на газ. Темнело. В воздухе закружились снежинки – примета ее верного края. Летом Дарем преобразился, словно по волшебству, но Кэрол по-прежнему будет здесь, рядом. Будет бегать по полям, гулять с ним вдоль моря, засыпать в его объятиях каждую ночь. Его маленький ангел-хранитель. Его любимая.