Дороти Шмидт
Снежный оборотень
Подруги то и дело названивали Эмбер, спрашивали одно и то же: что подарил ей на Новый год её парень.
Она не знала, что ответить. Он ничего ей не подарил. Да она этого и не просила. Главное, что он был рядом. Всегда. Стоило Эмбер только произнести его имя.
Тайлер.
В окно постучали.
Эмбер лежала на кровати, смотрела в потолок. Она молчала, а подруга на другом конце провода добивалась от неё ответа. Но стоило услышать стук, как Эмбер подскочила на месте.
— Я перезвоню, — бросила она подруге и посмотрела в окно.
На карнизе второго этажа повис Тайлер. Он улыбнулся и помахал ей, а потом внезапно исчез. Его вязаная шапка с оленями и белым помпоном ещё мгновение повисла в воздухе, а затем опустилась вслед за владельцем.
Тайлер звал Эмбер. Она уже выучила его молчаливые посещения в окно её комнаты. И этот внезапный спуск заставил её сердце биться чаще.
Нет, он не мог упасть и разбиться. Только не Тайлер. Не её Тайлер.
Эмбер оделась, вышла на улицу.
Во дворе стояла украшенная к празднику ёлка. Вход дома переливался разноцветными огоньками и в воздухе витал аромат волшебства.
В Эмбер прилетел снежок. Затем послышался детский смех. Игры соседских детей могли занять её, но сейчас она собиралась посвятить своё время Тайлеру.
А, может, и не только время.
Тайлер.
Он так неожиданно оказался с ней рядом, что у Эмбер перехватило дыхание. Её сердце отбивало чёткий быстрый ритм. Тайлер слышал его, даже несмотря на громкий смех детворы за спиной. Он заключил Эмбер в медвежьи объятия. Они были уютными и тёплыми.
Тайлер повёл Эмбер в лес.
Они пробирались по заснеженным сугробам. Эмбер пыхтела. Дыхание прерывалось. Она часто останавливалась, не поспевая за Тайлером. Он же шёл вперёд и не обращал внимания на сугробы.
Вскоре Эмбер остановилась у дерева, чтобы перевести дыхание. В её голове крутилась одна и та же мысль: «спросить ли Тайлера про ответный подарок?»
Эмбер подарила ему на Рождество вязаную шапку и свитер, в которых он сейчас был. Но от Тайлера она так и не получила подарка.
А тут и Новый год…
Было ли ей обидно?
И да, и нет. Из-за этого непонятного чувства её распирало изнутри, и она боялась не выдержать и высказаться, если не подруге, то самому Тайлеру. А дальше — будь, что будет. Но с собой она должна быть честной.
Эмбер отдышалась, повернулась к Тайлеру. Но его уже не было. Она покрутилась на месте, обошла дерево, но так никого и не увидела.
— Тайлер? — позвала она, но вместо человеческого отклика услышала волчий вой. Вместо того, чтобы повернуть к дому, Эмбер, пошла на зов.
Тайлер стоял, прислонившись плечом к трухлявому дереву. Эмбер подошла к нему, взяла под руку. Перед ними в кристально чистом снегу купались волки. Но для привычных человеку волков они были слишком большими. И все, как один, казались Эмбер безобидными детьми.
Мелкие частички снега украсили шерсть, покрыли её переливающимися в лучах полуденного солнца бусинами.
Оборотни задорно скулили, прыгали друг на друга, валялись в снегу, пока один из них не обратил внимание на Тайлера.
Большой серый волк подошёл к ним. Он скалился. Эмбер внимательно наблюдала за его движениями.
Он повернулся к Тайлеру боком, поднял заднюю лапу и помочился на ботинки.
Тайлер терпеливо ждал конца представления. Он давно привык к выходкам братьев.
Волки дружно завыли.
Эмбер не боялась этих опасных животных. Но и не знала наверняка что может прийти им в голову. На всякий случай она отошла на пару шагов. Никто и не заметил этого. Даже Тайлер. Он стоял к Эмбер спиной, и она не видела его красного лица.
Тайлер кипел. Сначала он снял шапку, бросил её под ноги. Пальцы сжались с такой силой, что костяшки хрустнули, как сухие ветки.
Эмбер показалось, что он оставил в её подарке дыры.
Затем стянул свитер.
Эмбер стояла продрогшая, но не от холода. Её лицо: щёки и губы покрывала тонкая шершавая корочка, а нос был красным и его щипало. Но она этого не чувствовала в той полной мере, в которой должна была. Все ощущения притупились в ожидании «чуда».
У каждого человека есть своё видение чуда. Но все они сходились в одном — в приземлëнности. Чудо Эмбер было неземным.
Тайлер двигался прямо на волка. А тот пятился. Задорно подвывал и пятился. Волки, которые совсем недавно барахтались в снегу, обступили белоснежный, как будто посыпанный сахарной пудрой клочок земли.
Импровизированная арена.
Эмбер замерла и, кажется, не дышала. Из её приоткрытых губ тянулась тонкая струйка пара.