– Привет!
От его же голоса она вздрогнула и, приподнявшись, покраснела.
– Я боялся, что мадам Помфри и сегодня к тебе не пустит, – как ни в чем не бывало сказал парень, присаживаясь рядом на койку. – Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовался он.
Гермиона чувствовала себя больше удивленной, чем ослабшей и больной. Гарри сидел совсем близко, и хоть она не видела его лица, ей отчего-то сделалось неловко, словно раньше у неё не было такого права – ощущать на себе его долгий, внимательный взгляд.
– Я… я ничего, – робко проговорила она, – а как ты? То есть я хотела сказать…
Гарри каким-то безошибочным образом определил её состояние и просто взял её ладошку в свою, так уверенно, будто делал так всегда.
– Гермиона, прости меня, пожалуйста, – неожиданно сказал он.
– Что?! – Она инстинктивно повернула к нему голову, точно смогла бы увидеть его лицо. – Я не поняла, за что ты?..
Его рука вдруг утянула её ладонь к себе ближе, чтобы приложить к ней вторую и обогреть своим теплом. Такого странного жеста в их дружеском обиходе точно раньше не было, показалось Гермионе, но она не успела над этим поразмыслить.
– Я должен был сразу догадаться в чём дело и не дать Кормаку снова тебе навредить, – признал Гарри так серьёзно, что ей невыносимо захотелось его увидеть, чтобы убедиться, что он не сделался старше за прошедший день на несколько лет.
– Так ты знаешь про Маклаггена? – только и спросила она.
– Знаю, – подтвердил Гарри почему-то совершенно спокойно. – И не только про него.
– А про кого?..
Гермиона не успела окончить вопроса и в этот раз. Всё та же смелая рука заправила несколько прядей её волос за ухо и отчего-то задержалась на щеке, к которой тут же прилила горячая кровь.
– Было очень больно? – проникновенно спросил Гарри, и не оставалось сомнений, что он не сводит глаз с плотной повязки.
– …
От такого внимания у Гермионы пересохло в горле, она разомкнула губы и снова сомкнула, облизнула их кончиком языка и, заливаясь краской, с трудом выдавила из себя:
– Я… Да не очень. Мадам Помфри говорит, что, возможно, сегодня к вечеру снимет повязку, – сама не понимая зачем, быстро прибавила она, возможно пытаясь этим сгладить неумелую ложь.
– Здорово! – искренне порадовался за неё Гарри и наконец убрал свою руку от лица. – Тебе обязательно станет лучше, – прибавил он с невозмутимой уверенностью.
– Ты так не сказал, про кого ещё знаешь, – напомнила ему Гермиона. – И что с Маклаггеном? Ты уже?..
– …рассказал обо всём МакГонагалл, – закончил за неё Гарри.
Девушка заметно нахмурилась – как-то уж слишком правильно, вернее, как самый что ни на есть прилежный ученик её друг себя ведёт, что на него совершенно не похоже. Тут же должен быть какой-то подвох или вроде того.
– Ты ведь сейчас меня не обманываешь? – осторожно уточнила она.
– Конечно же нет! – тут же ответил Гарри с несвойственным для него оскорблением от подобных вопросов. – Ты же не думала, что я подерусь с этим болваном?
– Нет, но ведь он пытался…
– …стать капитаном команды вместо меня? И поэтому мне надо было отравить его в отместку? Или наслать проклятие?
– Нет, но я просто…
Терзаемая множеством мыслей, Гермиона заметно растерялась. Это конечно прекрасно, что Гарри впервые решил положиться на разум, но почему вдруг сейчас и в такой серьёзной ситуации? Он и из-за мелочи вроде колких слов мог вскипеть, а тут…
– Совсем забыл. Я же тебе кое-что принёс! – снова нарушая ход её мыслей, сказал друг. – Вот, держи.
Это что-то, вложенное в её ладони, оказалось в небольшой коробочке с бантиком. Сбитая с толку Гермиона приподняла крышку и осторожно коснулась пальцем дара внутри. Мягкие, небольшие и приятные на запах. Точно. Конфеты. В тот же момент девушка улыбнулась, тронутая такой заботой до самой глубины души, и поднесла сладость ко рту.
– М-м…
– Вкусно?
– Очень. Спасибо, Гарри, ты…
Его палец коснулся уголка её рта, вероятно намереваясь стереть с него тёмный след. Это его простое действие вконец порушило преграды сложившихся между ними взаимоотношений. Гермиона, привыкшая без особого случая не досаждать друзьям объятиями или другими нежными жестами, просто потянулась к парню, желая коснуться его щеки, но, действуя наугад, коснулась его губ. Жутко смутившись, она сама же первой и отстранилась.
– Ой, прости, я…
Гарри не дал ей договорить. Уверенно обхватил за затылок рукой и притянул к себе. Остаток глупой фразы жадно сорвали его губы вместе со вздохом. Никому уже не интересные конфеты посыпались с колен Гермионы вместе с коробкой. Её руки осторожно легли на грудь Гарри, пока губы неуверенно отвечали. Где-то на задворках её сознания мелькнула мысль, что на вежливый поцелуй Крама это безумие никак не походило. Дико бьющееся сердце в груди подтверждало этот факт.
– А теперь… Ох, прошу прощения, что помешала.
Их сладостный миг нарушила мадам Помфри, пожелавшая проверить свою подопечную. Гермиона замерла, совершенно красная и растерянная, судя по тому, как быстро поднялся Гарри и принялся неловко подбирать слова (больше похожие на набор неразборчивых звуков), её появления он тоже не ожидал.
– В следующий раз обязательно кашляну, прежде чем подойти ближе, – с чересчур большой любезностью сказала целительница, словно находя их безумно забавными. – Да, да, всего доброго.
– Я… ещё обязательно загляну, – бросил на прощание Гарри.
Не в силах произнести хоть слово, как и разумно мыслить, Гермиона только кивнула. Через мгновение ею занялась мадам Помфри.
– А он молодец, да? – заметила она и, кажется, в самом её голосе ощущалось тепло.
*
– Поттер.
Леденящим холодом в голосе профессора Снейпа можно было довести кого-нибудь из студентов до нервного срыва. Гарри был вынужден остановиться, точно перед ним вдруг возникла невидимая преграда, и подождать, когда нелюбимый профессор наконец его обойдёт и окажется лицом к лицу. Нет, конечно можно было и повернуться, но Гарри не собирался доставлять противнику удовольствие в виде услужливости, потому и проявил упорство.
– Профессор? – спросил он с самым невозмутимым видом.
Если бы они не находились в коридоре, на глазах у других учеников, то Гарри бы решил, что Снейп снова пытается проникнуть в его разум, используя при этом только свой противный взгляд. Кажется, в мире маглов это действие именовалось гипнозом.
– Вы не собираетесь рассказать про ваши дела с Брил Шелан? – помолчав, наконец спросил профессор.
– А кто это? – не изменившись в лице, нагло уточнил Гарри.
– Хотите сказать, не вас сегодня видели на совершении сделки со студенткой моего факультета?
Назло противнику Гарри немного наморщил лоб, изображая серьёзную работу мысли, и закачал головой.
– Нет. Я не имею никаких дел со студентами факультета Слизерин. Может вы что-то путаете, профессор?