Гарри вместе с остальными с интересом перевел на неё взгляд.
– А что? Пытаться отравить тебя, а потом вредить Гермионе – это нормально? – ответила им девушка, и Дин, улыбнувшись, попробовал взять её за руку. – Да подожди ты!
После некоторых манипуляций раскрасневшийся Маклагген наконец поднялся на ноги и выпил заботливо наколдованной деканом водички. Учитывая, как тяжко ему сейчас было говорить, Снейп предложил парню просто показать на обидчика или их группу. В зале воцарилась какая-то другая, зловещая тишина. Маклагген медленно и неуверенно повернул голову к столу своего факультета. И кто-то бессовестно воспользовался столовым прибором, нарушая тишину.
Это Лаванда проткнула аппетитное куриное бедрышко вилкой и, протягивая её через несколько человек, как можно милее спросила:
– Бон-Бончик, а ты не хочешь подкрепиться?
Рука Маклаггена дрогнула и опустилась, не успев толком подняться. Парень тут же закачал головой и принялся издавать что-то нечленораздельное. Мадам Помфри сообщила, что ей больше нечем помочь – физически парень вполне здоров, – профессору МакГонагалл пришлось увести ученика в свой кабинет. Снейп безуспешно попробовал ещё раз напугать учеников и удалился вслед за остальными. После чего все снова вернулись к трапезе и принялись бурно обсуждать произошедшее.
Гарри завистливо поглядывал на Джинни с Дином. Парень без стеснения накрыл её ладонь своей и что-то прошептал на ухо, отчего девушка криво улыбнулась. Гарри захотелось, чтобы и Гермиона вот так же сидела рядом, и он смог бы за ней поухаживать. Захотелось перебирать её пальчики, ласкать запястья или дразнить прикосновениями губ шею, захотелось её приобнять или просто послушать, как льётся её несравненный голос.
– А как Гермиона? Ей получше? – поинтересовалась Лаванда, на что Гарри молча кивнул.
– А ты знаешь, что и Ромильда в больничном крыле? – воспользовалась случаем Парвати, заметила на себе несколько взглядов и опасливо пояснила: – А вдруг она Гермионе что-нибудь расскажет?
– На её бы месте я поостереглась, – с укором вставила Лаванда. – Замахиваться на чужого парня! Вот это наглость. Вот я, например, Рона не пыталась ни у кого увести. Да ведь, Бон-Бончик?
Рон, насевший на еду, кашлянул, покраснел и неуверенно выдавил «угу».
– Спасибо, – вспомнив, что так и не сделал этого раньше, сказал Гарри: сам бы он вряд ли додумался до идеи использовать один интересный «бальзамчик».
– Да пожалуйста, – Лаванда с легкостью отмахнулась. – Будет теперь знать, как с чужими парнями целоваться, – ехидно прибавила она, дождалась, когда Рон дожует и чмокнула его в щёку.
Гарри опустил голову к своей тарелке: есть ему совсем не хотелось, зато снова захотелось увидеть Гермиону. Поговорить с ней, обнять или коснуться губ. Узнать поедет ли она на Рождество к семейству Уизли, не захочет ли перед этим прогуляться. А ведь они так и не посидели нормально в пабе… Вспомнив об этом, он снова поднял голову и грустно посмотрел на сокурсников рядом. Каждый кем-то или чем-то увлечён, а он снова один. Почти незамеченный, Гарри поднялся на ноги и направился к выходу.
========== 11. ==========
Ромильда успокоилась, когда мадам Помфри напоила её ещё каким-то зельем. Гермиона больше не предпринимала попыток подняться и поговорить с девушкой на тему её неприятности. Даже когда целительница отлучилась по какому-то срочному делу, Гермиона всё также лежала и предавалась разным думам. И все они по большей части касались Гарри. Только сейчас, когда чувства после поцелуя немного поутихли, ей вдруг с грустью подумалось, что впереди и вправду Рождество. А если она не успеет к этому времени окрепнуть и мадам Помфри заставить её пробыть «под присмотром» и на каникулы? Гарри с Роном, скорее всего, поедут к семейству последнего и прекрасно проведут время. Когда целительница вернулась, она была отчего-то не в духе, что Гермиона не решилась ни о чём её спросить. Так, заметно устав от безделья и разных мыслей, она и задремала.
Кто-то коснулся лица, убирая с него непослушную прядку. Гермиона невольно улыбнулась, когда та щекотно задела нос, и открыла глаза. Даже в темноте зала можно было разглядеть знакомые очертания наклонившегося над ней друга.
– Гарри? – приподнявшись, прошептала Гермиона и опасливо взглянула в сторону кабинета мадам Помфри: было слишком поздно для посетителей.
– Хотел тебя увидеть, – так же тихо ответил Гарри на непроизнесённый вопрос и уселся рядом.
Какие-то мгновения они молчали, просто глядя друг на друга и не в силах произнести слов. Затем Гарри протянул руки и снял с её глаз очки, кажется, и сам прекрасно понимая, что в текущее время суток они ей точно не понадобятся. Теперь их глаза оказались настолько близко к друг другу, что Гермиона занервничала. Что Гарри видит сейчас? О чём думает? Не пугают ли его её пострадавшие глаза? Не хочет ли он?.. Она бы ещё много чего себе накрутила, но Гарри просто приложил ладони к её лицу и потянулся к губам. В этот раз уверенно и нежно, что и её губы охотно ответили, а тело затрепетало, как только его руки скользнули по плечам и притянули к себе ближе. Раньше всё происходило под неусыпным контролем её разума, а сейчас она была совершенно бессильна и слаба, что невольная дрожь пробивалась всё сильнее.
– Что-то не так? – немного отстранившись, забеспокоился Гарри, похоже, уловив её волнение.
Гермиона чувствовала, как её щеки обжигает румянец и никак не могла совладать с голосом – такого она ещё никогда не произносила, но её дико стучащее в груди сердце знало получше разума, что ему нужно.
– Нет, ты… Просто подержи меня так, – наконец попросила она едва слышно и приложила голову к его плечу.
Гарри не стал докапываться и просто не выпускал её из объятий. В них было как-то непривычно находиться, хотя Гермиона прекрасно помнила, как сама бросалась несколько раз другу на шею. Кажется, то были такие сильные, неловкие, быстрые объятия, что Гарри не успевал в них себя проявлять. Сейчас же одно прикосновение его рук сильно будоражило.
– А у нас снова событие, – решил поделиться Гарри. – Представляешь, Малфой с Маклаггеном что-то не поделили, и Драко превратил Кормака в… птицу. Так его потом домовики чуть на ужин не пустили, – с усмешкой прибавил он.
– Да ты что? – искренне поразилась Гермиона, подняв на него глаза.
– Да… досталось Кормаку. И не только оттого, что мы его сдали МакГонагалл, – прибавил Гарри, не скрывая в голосе ехидства.
Гермиона укорила бы его в другой раз, но и сама была ещё немного зла на Маклаггена после всего, что тот наделал.
– Значит, так и ему и надо, – помолчав, заключила она, и Гарри коротко поцеловал её снова, отчего щёки заполыхали ещё сильнее.
– А ты знаешь Ромильду Вейн? – решила и она поделиться событиями.
– Нет, а что? – спросил Гарри.
Гермиона рассказала и про, что ей было известно ранее, и про то, что довелось увидеть и услышать этим днём. Гарри конечно же согласился, что этот кто-то – то ли парень, то ли девушка – поступил некрасиво.
– Да нет, это, наверное, всё-таки девушка, – решила Гермиона, – парни не такие уж и изощрённые по части расправ.
– Э-э… наверное, – согласился Гарри как-то неуверенно, возможно, не желая на эту тему спорить.
Девушка собиралась было с силами, чтобы задать вопрос насчёт них, но парень её опередил и коснулся губами шеи, вызывая новую порцию волнующих ощущений и сам собой рвущийся наружу вздох.
В конце зала оживилась целительница и вышла из своего кабинета. Гарри быстро исчез, а Гермиона улеглась набок и сделала вид, что спит. Мадам Помфри прошлась между коек, коснулась каждую из девушек слабым светом с палочки и, закончив обход, направилась обратно в кабинет. Гермиона почувствовала движение рядом, открыла глаза и снова увидела лицо Гарри. Он улегся на край её койки. Его рука нашла её руку, и их пальцы ненадолго переплелись. Гермионе почему-то захотелось сказать, чтобы он не уходил, так будет спокойнее, но она не смогла издать ни звука, лишь придвинулась ближе и прижалась к его груди, отчего Гарри снова её обнял.