– Ну, если вас это не затруднит, конечно, – поникши прибавила Гермиона, не услышав никакого ответа.
Сейчас она выглядела такой расстроенной, что у Гарри сжималось от жалости сердце. Это вдруг пробудило в нём невероятную уверенность в собственных силах – да даже если сам ничего не запишет, он что, не найдёт у кого спросить, что ли?
– Конечно же захватим! – с легкостью, будто бы говоря о каком-то пустяке, произнёс он. – Обязательно! Ты только отдыхай и не беспокойся ни о чём, хорошо?
Губы Гермионы чуть дрогнули в улыбке.
– Хорошо, – мягко сказала она на прощание.
От этого Гарри самому сделалось легче и радостнее. Какие-то там лекции… Вот ведь ерунда. Да он книги из библиотеки, если так надо, целой горкой притащит! Всего-то и требовалось… Из этих самых фантазий о собственной неимоверной силе его вытолкнул Рон.
– Вот сам и записывай тогда, – сразу же в коридоре предупредил он.
В его голосе явственно прослеживались сомнения в способностях друга.
– И запишу, – задетый этим, сердито сказал Гарри.
Они могли бы сейчас немного поспорить на эту тему или вернуться к своему важному расследованию, но произошло неизбежное. Кара за все его необдуманные слова и поступки настигла Рона раньше, чем он успел бы о ней вспомнить и что-то предпринять.
– Так вот, значит, где ты пропадаешь! – возникнув, подобно Пивзу, из-за угла, воскликнула Лаванда, настроенная довольно решительно. – А я переживаю за него, ищу по всей школе, а он!..
Рон так и застыл на месте, будто сраженный громом.
– Ну… мы… мы тут… – безуспешно пытался он сказать, пока его взгляд метался от Лаванды к Гарри и обратно.
– Что вы тут?!
– Мы… мы с Гарри навещали Гермиону. Ты же знаешь, что с ней слу…
Лаванда, казалось, Гарри и вовсе не видела.
– Ах, Гермиону они навещали, – ядовито подхватила она, отчего Рон опасливо сглотнул. – Тебе она, значит, дороже, да?
– Да нет же. Она… она просто моя… то есть она наш друг, и…
– А я твоя девушка! – так неожиданно и резко обозначила Лаванда, что Гарри вздрогнул.
Если у них и имелась какая-то логика в этом разговоре, то он её не обнаружил и решил тихо уйти, Рон уж как-нибудь разберется с этой своей «девушкой». Однако друг, никак не находя себе аргументов в защиту, сделал то, отчего Гарри сам застыл на полпути к свободе.
– А Гермиона – девушка Гарри! – вдруг сказал Рон, и его драгоценная Лаванда наконец-то затихла.
Она только теперь заметила рядом присутствие ещё одного однокурсника и с интересом перевела на него взгляд. За один только противный смешок Гарри уже хотелось её оглушить так же сильно, как и пнуть трусливого Рона.
– А мы так и знали, что вы всё это время встречались, – улыбаясь, поведала ему Лаванда. – Вы ведь вместе ещё с четвертого курса, да?
Глядя на умоляющее лицо Рона, Гарри усердно боролся всё с тем же сильным желанием. Разум и доброе сердце, к его сожалению, одержали верх.
– Да, – титаническим усилием выдавил он из себя.
Лаванда снова противно захихикала, взяла Рона за руку и заворковала о своих чувствах. Друг, виновато поглядывая, ушёл вместе с ней.
– Отлично, – мрачно подытожил Гарри.
Зная болтливость Лаванды и её ближайших подруг, не оставалось сомнений, что совсем скоро весь Гриффиндор будет в курсе их с Гермионой отношений. Не то чтобы Гарри после стольких лет напрягало внимание… но вот так нелепо подводить Гермиону ему совсем не хотелось. Она и так сильно переживала на четвертом курсе, когда её обвиняли в том, что она якобы бросила Гарри, а теперь… Теперь ей и без того нелегко, а тут ещё и это. Придётся её как-нибудь подготовить, подумал Гарри, ощущая при этом себя виноватым.
*
За вечер Гарри удалось поймать на себе как минимум десяток хитрых или преисполненных некоторой грусти взглядов. Казалось, одна из девиц вот-вот к нему подойдёт и примется уверять, что она тоже всё это время что-то там знала и потому сочувствует. Когда настало время ужина, у Гарри и вовсе пропал аппетит, а его ненависть по отношению к Рону возросла настолько, что он готов был выжечь друга взглядом, если бы умел. Рон же беззаботно сидел напротив и под воркования несравненной Лаванды поглощал пищу.
– Мой Бон-Бончик совсем проголодался, – ласково приговаривала девушка. – Скоро у него важный матч, ему надо хорошо питаться, чтобы снова всех одолеть…
Если бы Гарри был чайником, то он бы сейчас закипел. Старательно сдерживаемое им чувство нашло себе выход и стремительно сложилось в его голове в коварный замысел.
– Рон, а представляешь, если бы ты пошёл со мной и Гермионой в Хогсмид? – вдруг спросил он с самым невинным видом.
Рон немного напрягся, но подтекста пока не уловил. Лаванда лишь мимолетно перевела взгляд.
– Ведь план Слизерина в чём? – продолжал Гарри. – Вывести нашу команду из строя и заполучить кубок, так?
Лаванда теперь воззрилась на него с большим интересом, Рон разомкнул губы, но не нашёлся с ответом, явно озадаченный тем, зачем друг решил всё это выложить.
– А значит, они могли вывести из строя не только меня, но и тебя, – уверенно рассуждал Гарри и нагло посмотрел Лаванде прямо в лицо: – Ты представляешь, если бы слизеринцы отравили ни Гермиону, а Рона? Да мы продуем без него сразу!
Девушка охнула, потрясенная такой мыслью, и сжала вилку в руке.
– Я что думаю, если это не Малфой, он и так какой-то бледный в последнее время, то, может, его дружки? А может, это вообще Пэнси? Драко ей вроде как небезразличен…
Гарри посмотрел в сторону стола слизеринцев, затем повернулся и снова взглянул на Лаванду.
– Да-а, не позавидовал бы я тогда Рону – если бы его отравили, у него бы глаза просто вытекли, – переходя на откровенную ложь, ярко приукрасил он завершенную мысль.
На какие-то мгновения над столом повисла зловещая тишина, а затем звонко ахнула вилка.
– Ну, я ей устрою! – грозно сказала Лаванда, поднимаясь на ноги.
Рон пытался её остановить, но девушка его уже совершенно не слушала, как зачарованная, она смотрела на студентов в мантиях с чёрно-зелёными капюшонами. Это её странное поведение привлекло и Парвати, за ней от стола факультета Когтевран к ним присоединилась и Падма. Лаванда лишь всплеснула руками, бросая что-то животрепещущее, и следом за подругами к ней поспешили ещё несколько девочек.
– Что ты наделал?! – в ужасе завопил Рон, хватаясь руками за голову.
Шествие девчонок, возглавляемое воинственно настроенной Лавандой, между тем решительно приближалось к столу Слизерина в поисках злоумышленницы.
– Ну, зато сейчас всё и выяснится, – только и сказал Гарри, как и многие, с любопытством следя за разворачивающимся действом.
========== 6. ==========
Вечерняя сцена, произошедшая на глазах большинства учеников, довольно быстро обросла множеством самых разных подробностей, что установить в ней истину какому-либо стороннему лицу теперь представлялось непосильной задачей. Даже хладнокровный профессор Снейп, который, казалось, выражал все свои эмоции лишь меньшей или большей степенью брезгливости взгляда, несколько мгновений молча переводил глаза с одной девушки на другую, словно собираясь совершить невозможное и постичь их, не подчиненные никакой логике, мысли.
Пэнси Паркинсон, которой минутами ранее неожиданно пришлось упасть на стол, стояла с исцарапанным лицом и с ненавистью поглядывала на противницу в лице раскрасневшейся Лаванды Браун, чьи косы сильно растрепались, а мантия порвалась на плече. Казалось, отвернись профессор хоть на мгновение, и девушки тут же вернутся к ожесточенной схватке.