— Бедолага… — ласкает девушка пса, жалея его. Ее правая рука зарывается в золотистую шерсть, а пес тычется в левую ладошку и скулит.
— Вы родственница Бориса Юрьевича? Откуда вы знаете Ромку? — спрашиваю, напрягшись. Я не отдам пса.
— Нет. И Ромку не знаю, — тихо говорит девушка, все так же лаская пса, даже не смотрит на меня. — Я ему привет принесла, от хозяина.
Ничего не понимая, я молчу. Девушка поднимается, поправляет длинные волосы. И тут поднимает голову, глядит прямо мне в глаза. Мне будто под дых. Аленка, с васильковыми глазами.
— Я в морге работаю… здесь недалеко, — объясняет она, не понимая, почему я так рассматриваю ее лицо. — Сегодня готовила его хозяина к погребению… хоть и перчатки, но запах, наверное, все равно есть… вот Ромка и признал меня.
Девушка лепечет, все тише и тише, тоже разглядывая меня. Но я не вижу, что она меня узнала, просто моя безмолвность ее удивляет.
— Ну… у собак нюх же… Ладно, я пойду. Я просто переживала о песике.
— Откуда вы узнали о нем, — прорезается мой голос, преодолев сухость в горле.
— А… вот, — девушка протягивает мне фотку Ромки, — мы нашли в кармане покойного.
— Ясно, — роняю я, глядя, как девушка треплет за уши пса, на прощанье.
С языка рвется вопрос — ты Алена, которая работала на «скорой» год назад и спасла меня? Но я только разглядываю пушистые длинные волосы цвета карамели, ладную фигурку и любопытные синие глаза. Это точно она! Тогда на ней была шапочка и маска, но я уверен, что не ошибаюсь. А еще помню мягкость теплых губ, на моих губах, когда она делала искусственное дыхание мне.
Но молчу. Таких как я, у нее сотни были, спасенных. И теперь она ушла работать в морг, оказывается. Ну да, там работа поспокойнее. Девушка взмахивает рукой на прощанье и уходит, а я стою, как остолоп, хочу остановить, но не могу найти слов.
— Девушка… как вас? — я знаю ее имя, но сомневаюсь.
— Алена, меня зовут, — останавливается она, смотрит с улыбкой. Ее обнимает утренний солнечный свет, будто ангел светится.
— Можно я тело Юрьича заберу? Ну… я похороню, ведь у него кроме Ромки больше никого и нет.
— Он сам позаботился о себе, в полдень тело заберет ритуальная служба, — непринужденно говорит красотка в ярком голубом платье, которое делает ее похожей на девочку лет пятнадцати. — Панихиды и поминок не будет, наверное, но вы можете проводить вашего соседа в последний путь. Сейчас, я вам адрес морга дам.
— Я знаю адрес, — уведомляю девушку, которая роется в сумочке, наверное, ищет визитку или блокнот с ручкой. — А вы пойдете на похороны?
— Не знаю, — пожимает хрупкими плечиками и смотрит на Ромку, носившегося по тротуару. — Ладно, составлю вам компанию, все равно дел сегодня больше нет. Встречаемся в половине двенадцатого у ворот морга.
— Хорошо, — такая радость в груди, будто меня не на похороны пригласили, а на свидание в кафе. Впрочем, потом можно будет и в кафе посидеть, помянуть Ромкиного хозяина.
Это точно судьба, думал я, тщательно выбирая рубашку. Я побрился и даже упросил соседку подстричь меня. Пожилая женщина удивленно стрекотала, странно прицокивая языком, будто радовалась, что я понемногу возвращаюсь к жизни. Хорошие у меня соседи. Были. Теперь осталась одна тетя Тоня, мечтающая поженить меня со своей внучкой Леночкой.
Но Лена не в моем вкусе совершенно, мы крутились раньше в одних кругах, так я развязнее девиц не видел, таких точно в жены брать не стоит. И только приезжая к бабушке, она была скромняжкой с косичками, вводила свою бабулю в заблуждение. А я хранил секрет подруги и только отмахивался от старушки, когда она очередной раз заговаривала о женитьбе.
— На свидание собрался, — любопытствует соседка, собирая в совок состриженные волосы. — Наконец-то вылез из берлоги.
— На похороны пойду, — говорю уже от двери. — Спасибо, Антонина Степановна, а то я уже скоро косы заплетать бы смог.
— Стой, Саша, — просит старушка, — я тоже на похороны хочу, все-таки сосед хороший был.
Н-да, сосед хороший, значит достоин внимания. А был бы плохой, то не стоило бы и провожать. Логика у стариков своеобразная, нечего сказать. В итоге у ворот морга стою я с венком и Антонина Степановна с букетом чахлых красных гвоздик.
Но зря я прихорашивался, Алена не пришла. Или дела появились, или передумала. Но все равно, наша утренняя встреча дала толчок к моей новой жизни. Я стал меняться с того дня. Вернее, стал возвращаться. Первым делом вспомнил о своей работе, интересной и с отличной зарплатой.