Через два часа я осматривала свои владения — ряд разнокалиберных тренажеров и приспособлений, свой шкафчик в комнате инструкторов, душевые и прочее. Заодно познакомилась с коллегами, несколькими девушками и парнями спортивной внешности. Если честно, то я не привыкла к такому окружению, поэтому немного смущалась.
— Я Катя, — подходит ко мне одна девушка, высокая брюнетка со слегка накачанными руками и ногами. — Не робей, у нас отличная дружная команда. А я буду пока твоим тренером. Две недели стажировки обязательны. Сейчас можешь идти домой, только получи форму у кладовщицы. У нас дресс-код, как ты заметила, наверное.
— А когда на работу? И график можно посмотреть?
— Завтра на работу. И каждый день, эти две недели. А потом график согласуем. И мой тебе совет — готовься много работать. И для начала подтянем твое тело, инструктор должен быть образцом для своих подопечных.
— А у меня еще работа есть… — присаживаюсь на скамейку, пытаясь усвоить в своей голове, что меня взяли на шикарную работу. Трудностей не боюсь, отношения с коллегами… разберемся по ходу дела, так сказать.
— Увольняйся. Сегодня же. Некогда тебе будет бегать на вторую работу.
Ну да, Гринь уже предупредил. После фитнес-центра еду в морг. По совету старого друга пишу заявление на отпуск, получаю отпускные и увольняюсь. Таким образом мне не приходится отрабатывать положенные две недели, они покрываются отпуском.
Попрощавшись с бывшими теперь коллегами, я поехала к маме, с желанием рассказать ей новости и узнать у врача о самочувствии роднульки. Мама теперь жила в хосписе, здесь же, в городе. Она и лечилась, и работала заодно, помогая нянечкам с особо тяжелыми больными. Часами сидела у кровати таких больных, следила за капельницами или читала книги. В таких больницах пациенты особенно одиноки, их пугает будущее, которое может оборваться в любую минуту.
— Как ты, мамуль? — интересуюсь, заглядывая в бледное лицо мамы. Мы вышли в сад, прохаживаемся по дорожке, среди кустов акации.
— Нормально. Чего приехала? — равнодушно роняет женщина, поправляя платок на голове.
Я молчу, не нужны ей мои новости, и не интересна моя жизнь. Глупая, я каждый раз надеюсь, что мама изменилась. Мы и гуляем дальше молча, минут пять, своими новостями она делиться тоже не собирается. Присели на скамейку, я вижу, что ей тяжело ходить.
— Вот и первый день лета…
— Угу.
— Мам, дедушка звонил? — пытаюсь хоть как-то вывести на разговор, но не очень получается.
— Да.
— Что говорил?
— Тебе чего надо от меня? — вдруг рычит мама, а у меня сердце екает.
— Да ничего… просто. Ладно, поеду, уже поздно. Тебя проводить?
— Дорогу знаю.
Прощаясь, хочу поцеловать в холодную щеку, но мама отшатывается. Я почти сбегаю от ее ненависти. Так тяжело на душе, что просто скулит что-то внутри. Даю себе обещание больше не приходить. В который уже раз. Буду платить за лечение, и узнавать новости от дедушки, с ним она куда разговорчивей.
Новая работа поглотила меня. Мир для меня будто расцвел, музыка и веселые лица вокруг, столько дел, что больше некогда думать ни о чем. Через две недели я набрала себе клиентов, уходила рано утром и возвращалась домой поздно вечером. Марго ворчала, что я совсем ее забросила, ведь работала без выходных, сама так составила себе график. Так меньше соблазна навестить маму, времени же нет свободного.
— Пупок не порви, Симонова, — подначивает меня белобрысый Вадик, — отдыхать тоже нужно.
— Мне не нужно, — отвечаю, разглядывая себя в зеркало. — О себе переживай.
Я показываю парню язык, и тот фыркает.
— Жаль ты не в моем вкусе, мелкая слишком. Была бы ты как Катюха, то я бы попробовал твой язычок.
— Кто бы тебе дал, — ворчу, ругая себя за вольности. Атмосфера здесь такая, что ли, хочется шутить и быть развязной. В морге такого не было.
Вадик выходит из тренерской, а я задираю футболку и разглядываю живот и бока. Да, тело мое за эти два месяца, что я здесь, стало подтянутым, пропал щенячий жирок, мышцы окрепли и стали сильными.
Было еще одно изменение во мне. С недавних пор я стала видеть цветные сны, в которых был мужчина. Лица не видела, только я называла его Сашей. Его поцелуи были как настоящие, проснувшись я помнила их вкус и ощущала прикосновения, которые будоражили сознание. Как врач я понимаю, что именно происходит со мной. Обстановка, парни в спортзале, накачанные и игривые, они разбудили мою женскую сущность. Только вот к добру это или нет, я не понимаю…
Глава 16