Каждым новым утром, первая мысль, которая раньше приходила ко мне в голову была следующей: еще один день, и днем меньше остается.
Я так мечтал поскорее закончить школу и... забыть всех одноклассников как страшный сон. Но кто бы мог подумать, что все повернется ТАК...
... все повернется настолько круто, что я буду спать голым в одной кровати со звездой школы Трюмпером.
И, открыв сегодня глаза, я думал совсем о другом. Рядом Том, мы одни, нам хорошо. блаженно вытягиваюсь, кутаясь в теплое одеяло. Трюмпера рядом я уже не обнаружил, но я слышал его передвижения по дому.
Тут очень уютно, особенно после нескольких дней на голой земле. А кровать придвинута к самому окну, что от пола до потолка. За ним хорошо виднеется высокий сугроб и воющая метель, а так же тонкие и редкие лучи, пробивающегося сквозь серые тучи, солнца.
Я вздрогнул, когда на кровать за моей спиной упало нечто... тяжелое и приятно пахнущее.
- Каулитц, вставай, завтрак подан.- Том обнимает меня, разворачивает к себе:- Ты обслюнявил все подушки.
- Главное, что на тебя не попал...- голос со сна хрипит.
- Вот уж спасибо.- Он ведет пальцами по моей щеке. Молчит. Его губы искажены полуулыбкой. Красивый, черт! Еще мгновение и я чувствую его дыхание на своих губах, он замирает, ожидая, что я поцелую первым?
И я целую. И о чем можно думать, когда отдаешься всей душой человеку? Наверно малознакомому, но уже точно нужному и родному. И я не боюсь признаваться ему в этом. Обвиваю его шею руками, скользя ладонями по теплой коже. Еще секунда и он садится на колени, притягивая меня к себе. Прижимает к своему телу так сильно, что кажется, что мы уже почти одно целое. И сердце замирает, когда его ладони, уверено скользящие по моей спине, замирают на пояснице, будто не решаясь спускаться дальше. Я прикусываю его губку... и вот его пальцы, приняв укус за разрешение, прикасаются к ягодицам. И я не испытывал ничего более приятного, чем находиться в его сильных руках, ощущать его мощь и уверенность, отдаваться ему и принимать его нежность.
Физически Том очень ласковый, несомненно, он невероятно хороший любовник. У меня дрожь бежит по телу... любовник? Томас Трюмпер мой любовник? И я сильней впиваюсь его губы, перехватывая инициативу и врываясь в приоткрытые губы. Глубоко. В самое пекло его рта, лаская его язык, скользя своим языком по его зубам. Чуть дергаю его за брейды, заставляя склонить голову назад, и он подчиняется, позволяя мне полностью овладеть его телом. Я развожу свои колени в стороны, чтобы быть еще ближе к однокласснику. Расставляю их по разные стороны от сомкнутых колен Тома, уверено прижимаясь пахом к рельефному животу. Его ладонь скользит по линии позвоночника, спускаясь все ниже, а оказавшись на моей округлости, пальцы впервые так сильно сжимают мою ягодицу. От чего я громко вскрикиваю, разрывая поцелуй и откидывая голову назад. И губы, что я только что отпустил, ложатся на мою шею, Боже... как же Том хорош. Я готов разрыдаться прямо сейчас...
Я утыкаюсь лбом в его лоб, смотрим друг другу в глаза. Том спокоен и серьезен. И снова между его бровей появляется смешная, но милая моему сердцу складочка. Он думает о чем-то.
- О чем ты думаешь?- Тихо спрашиваю я, не дав Тому поцеловать себя.
- О квантовой физике...- резко смутившись, отвечает одноклассник, отворачиваясь. Я беру его лицо в ладони и вновь заставляю смотреть в глаза:
- А я думаю о том, что ты самый лучший. Ты – самое неземное, что случалось со мной. И пусть ты такой только тут, но я буду помнить тебя таким. Всегда, Трюмпер. Я думаю о том, что тут, в снежном плену, мы можем быть такими, какими нам хочется быть. Никто не узнает. И думать о том, о чем хочется. Разрешать себе все... Том...
Tom ©
Знал бы ты КАКИЕ мысли меня мучают, Билли...
- Я думаю о тебе.- Признаюсь, потому что уже не могу противиться внутреннему желанию. Он прав, нам никто не помешает, никто об этом не узнает, почему я не могу быть честен с ним, а главное с самим собой?
- И что же ты думаешь?- Он красиво улыбается, тем самым вызывая мою улыбку.
- Думаю, что я слишком сильно ошибался в тебе. Считал тебя полным придурком, когда таковым оказался я. Думал, что ты ничтожество, хотя рядом с тобой таковым я чувствую себя. Ты намного лучше меня, Билл. Намного лучше большинства людей, которых я знаю. И... знаешь, снежный плен... я хотел бы задержаться тут подольше.
Признаваться в чем-то очень сложно. Говорить добрые слова тоже. Но рядом с Биллом я могу это себе позволить. Никто не посчитает меня слабаком, который опустился до слезливых признаний. И пусть, когда мы вернемся в тот мир, я никогда и не взгляну на Каулитца, но он будет помнить мои слова. И надеюсь, будет верить в них...
- Трюмпер...- кусает меня за подбородок.- Трюмпер...- трется кончиком носа о мою щеку.- Трюмпер, что же ты делаешь...- его голос сходит на шептание.
- Соблазняю тебя...- снова укладываю его под себя, опуская тонкое тельце спиной на простыни.
- Ммм...- урчит, сдвигая колени вместе, не давая улечься на него сверху.
- Стесняешься?- Веду ладонями по его бедрам,- значит, спать со мной голышом не стесняешься, а ножки раздвинуть стесняешься?
- Ну, Том...- смеется он,- ты тоже стесняешься и смущаешься... я же вижу...
- Я? Нееет!- Уверено отрицаю я, перехватывая ладонями тонкие лодыжки. Как же меня заводит этот брюнет...
- Том...- почти писк и явный испуг, что плывет в молочном шоколаде его глаз, когда я начинаю поднимать его ноги вверх, крепко сжимая лодыжки. А я лишь улыбаюсь, когда поднимаю тонкие ножки на уровень своих плеч. Теперь я могу смущать глупого одноклассника, разглядывая его интимности.