Но я только закрываю глаза и отвожу взгляд, просто купаясь в своих новых ощущениях и пытаясь разобраться в себе. И в какой-то момент становится невыносимым находиться в этом промежуточном состоянии. Ни ближе, ни дальше. Дальше – нет, такого расклада я больше не хочу. Ближе? Очевидно, что ее это напрягает. Тело реагирует, да. Но…
И к концу второго бокала мне срывает башню. Я отпускаю себя, оставляя попытки анализировать – надо-не надо, хочет-не хочет, что потом… И первый раз в жизни запрещаю себе думать.
Алиса задумчиво смотрит на огонь, обняв колени. Разглядываю ее профиль.
– Алиса… – пытаюсь распробовать ее имя, открывая что-то новое внутри себя, то, что было всегда заперто. И это что-то топит меня, возвращая в сон, когда произносить ее имя было для меня гораздо горячее и интимнее, чем любой секс. Голос хрипнет и гаснет от переизбытка этих ощущений. Она медленно поднимает на меня взгляд, и мы зависаем.
– Беда… – ее губы трогает болезненная улыбка.
– Что?.. – шепчу в непонимании. Руки живут своей жизнью, и я дотягиваюсь рукой до ее нежного лица, глажу костяшками пальцев по горящей щеке.
– Ты никто мне, Макс, а я с тобой ЭТО, – прижимает одну руку к груди, вторую к низу живота, пытаясь объяснить, – чувствую! У нас ЭТО есть. А он… ОН! – восхищенно, – и не чувствую ничего… У меня с ним этого нет. Беда…
Глава 9 – Горячие разговоры.
Вот так одной фразой Алиса срывает наш негласный покров непринужденности. Она замолкает, погружаясь в свои мысли. А я все кручу и кручу в голове ее фразу, вытаскивая из нее новые оттенки и смыслы.
«ОН».
Мне не хватает кислорода. Я вдыхаю… вдыхаю… Это очень разрушающе – слушать, как она говорит о НЕМ.
«У меня с ним этого нет…» – эта фраза позволяет мне наконец-то выдохнуть.
«Этого» нет, но все равно он – это «ОН». Вспоминаю ее особую интонацию, которой она выделила это долбанное местоимение. Выстрелите мне в голову сейчас!
И я снова начинаю крутить эту ее фразу, пытаясь теперь отыскать в ней что-нибудь еще для себя.
«У нас это есть!» И желая почувствовать от нее то самое «ЭТО», а не холодную отчужденность, я рывком преодолеваю дистанцию между нами и заглядываю ей в глаза.
– Алиса…
Испуганно отшатывается. Ее глаза распахиваются, и пустой уже бокал переворачивается от неловкого движения.
– Тише… – сбавляю я обороты, удерживая ее за руку. Слишком откровенно для тебя? Агрессивно? Я пытливо вглядываюсь в ее глаза. Она пытается выдернуть пальцы из моей руки, но я не отпускаю. Осторожно поднимаю ее лицо за подбородок, вынуждая смотреть мне в глаза.
– Давай поговорим?
– Ничего же не было… – неуверенно.
– Все было. Я передумал.
Отрицательно качает головой.
– Так… – начинаю злиться. Вдох-выдох… Девочка запуталась. Так бывает.
Невольно мой взгляд скользит по красивым скулам, дрожащим густым ресницам… чуть заметным веснушкам… Веснушки меня окончательно успокаивают. Коснувшись затылка, я фиксирую ее лицо. Медленно приближаюсь, наблюдая, как она зажмуривается. Коснувшись губами переносицы и виска, медленно, но настойчиво притягиваю ее, пряча лицо у себя на груди и обнимая.
– Все хорошо, пугливая Алиса… Я не стану делать ничего такого, чего ты не захочешь.
– Макс… Я боюсь, что ты как раз станешь делать то, что я захочу, – толкает она меня руками в грудь. Но попытка вырваться не удается.
– «Боишься – не делай. Делаешь – не бойся».
– Да? – в ее голосе появляется оттенок цинизма. – Ну, давай…
Ее руки вдруг становятся смелыми и скользят по моей груди.
– Ты хороший любовник, Макс?
Мурлыкающий голос с ноткой издевки вводит меня в ступор. Уж что-что, а такой постановки вопроса я не ожидал! Отпускаю ее.
– Потому что мне нужен хороший любовник, Макс… – перекинув ногу через мое бедро, она усаживается сверху.
Это вызов! Все, что я могу сделать с этой дерзкой девочкой, несется в моих фантазиях и, видимо, в моих глазах тоже. Потому что она завороженно и изучающе разглядывает их. Мои рефлексы требуют впиться в ее искривленные сейчас в усмешке губы и вытрахать из нее всю эту напускную уверенность. Я чувствую, что это абсолютно неестественно для Алисы, и ее просто несет на каких-то злых куражах.
Стоп. Мне это невкусно. По этому дурацкому сценарию мы не пойдем. И я закрываю глаза, успокаивая свое разбушевавшееся тело. Мой голос слишком охрипший и неровный от возбуждения, чтобы выяснять отношения, и тем не менее…
– Я чем-то обидел тебя?
– Ну я так не играю… – сдувается она сразу, пытаясь смыться с меня.
– Сидеть! – хриплю я, обхватив ее за талию и не позволяя сдвинуться с места.
Алиса нервничает, пряча взгляд.
– Посмотри на меня, – требую я.
Взгляд виноватый и недовольный одновременно.
– Сейчас, моя загадочная Алиса, – ласково поглаживаю ее щеку пальцами, – я буду тебе задавать вопросы, а ты будешь мне на них честно отвечать.
С сомнением прищуривается.
– Ты не поймешь…
– Я не знаю, пойму ли, – честно признаюсь ей, – но если ты хочешь, чтобы я дал тебе что-то, ты должна дать мне понимание ситуации, в которую я ввязываюсь. А я ведь правильно понимаю, чего именно ты от меня хочешь?
– Не так давно ты был готов трахнуть меня на столе без всяких вопросов!
С тех пор прошла целая вечность!
– Но заметь, не трахнул же.
Алиса обреченно вздыхает. Я внутренне собираюсь, готовясь услышать болезненные для меня вещи, и настраиваюсь не показывать своих эмоций. Это сейчас ни к чему. Что я буду делать, если мне не понравится то, что я услышу? А я уверен, что мне не понравится. Пальцы самовольно проходятся по ее волосам, плечам… Не хочу сейчас принимать каких-то решений. Хочу ответов.
– Ты замужем?
Она отрицательно качает головой.
– Пока.
– Кольцо?
– Он сделал мне предложение.
– И ты…
– Согласилась.
Перевариваю услышанное. Пока все решаемо.
– Почему – «волшебник»?
– Он может многое… – пожимает она плечами. А вот это уже напрягает.
– Тогда почему ты не с ним сейчас?
– Я… Мне… Я взяла паузу перед… свадьбой.
– Когда свадьба?
– Через десять дней.
Твою ж… Я закрываю глаза. Но это не моя беда. «Беда...» – вспоминаю я и констатирую, делая логический вывод:
– И твой волшебник не такой уж мастер в «волшебстве».
– Я не знаю… – срывается ее голос.
– Как это? – теряюсь я. – У вас что… Не было?
Алиса закатывает глаза.
– Поверить не могу, что обсуждаю это с кем-то.
Стимулирующе щипаю ее за задницу и требую:
– Быстро!
– Было! Все нормально у нас.
– Но «этого», – я медленно приближаю свои губы к ее, сбивая наше дыхание, – у вас нет.
– Макс, – сглотнув, отстраняется она. – Все было нормально… Ну, как-то было! И мне было нормально, пока я не знала, что может быть и по-другому. Но с тобой я это чувствую. Ты приближаешься, и я теряю сознание от «этого»… – хриплым голосом шепчет Алиса. – А через десять дней я уже никогда этого не узнаю про себя.
– Ты… не кончаешь с ним? – шепчу ей в губы.
Ее глаза закрываются.
– Нет.
Я вспоминаю наши улетные поцелуи. Такая горячая, чувственная девочка! Как это может быть??
– А он?…
– Он сказал… – шепчет Алиса, – что так бывает у девочек поначалу… Что со временем все наладится… Что он принимает меня и такой…
Ее щеки покрываются ярким румянцем.
– «Такой»? Какая чушь! – фыркаю я. – Принимает он…