— Замечательная погода, правда? — произнесла Робин, ни к кому не обращаясь. Все молчали. — А как насчет…
— Ради Бога, Робин, — сказал Стивен.
Джинджер открыла глаза и увидела, что Стивен нетерпеливо нахмурился.
— Я только пробую поддержать беседу, — объяснила Робин.
Пристальный взгляд Джинджер остановился на Винсе. Он смотрел прямо на нее, его лицо было равнодушным. Мистер Покой, мистер Собранность. Она вскипела от негодования. Как он может делать вид, будто между ними ничего не произошло? Она знала, вчерашняя ночь — это не сон. Он целовал ее так, как только может мечтать женщина. Он занимался с ней любовью, как страстно влюбленный мужчина.
Джинджер хотелось завыть от того, что судьба приготовила ей такое испытание. Почему она влюбилась в мужчину, который воплощает в себе все, против чего она всегда боролась? Почему?
Изучая твердую напряженную линию его подбородка, чувственные очертания рта, прядь непослушных черных волос, упавшую на лоб, Джинджер пыталась найти ответы. Кроме того факта, что он красив, как только может быть красив мужчина, все остальное надежно скрыто. Но Джинджер никогда не сможет забыть, какой он приятный, смешной, чувствительный. Не важно, как упорно он пытается заставить себя забыть ее. Не важно, как она упорно пытается заставить себя забыть его.
Так же быстро, как и вышла, судья снова вернулась в комнату. Поборов себя, Джинджер отвела глаза от деланно безразличного лица Винса.
— Мистер Данелли. — Судья Уинстон полностью сосредоточила внимание на Винсе. — Как оказалось, детектив Миллер вчера вечером побывал в тюрьме у арестованного. Тот сообщил имя человека, нанявшего его. Вам знакомо имя Дюшан?
— Ренар Дюшан? — спросил Винс, недоверчиво глядя на судью.
Судья кивнула:
— Именно.
Джинджер наблюдала, как Винс оттолкнул стул и поднялся. Его брови сошлись на переносице.
— Мы с Дюшаном вместе росли. Его семья стала моей семьей. Думаю, я провел больше времени у него дома, чем у себя. Мы были неразлучными друзьями, пока мои проекты не стали привлекать больше внимания, чем его. — Винс потер рукой подбородок. — Я до сих пор не знаю почему, но он пытался настроить против меня моих профессоров. Когда это не сработало, он пытался настроить против меня моих боссов. Потерпев и здесь неудачу, он сумел подкупить мою бывшую жену. — Он повернулся и уколол Джинджер взглядом, полным ненависти. — Удивительно, как я раньше не понял, что ты работала на этого ублюдка!
Оттолкнув свой стул, Джинджер встала и стиснула кулаки так, что ногти глубоко впились в ладони.
— Я не знаю никакого Ренара Дюшана! Я не крала твои проекты. Я не работаю ни на кого из тех, кто их украл. — Она развела руки, ее голос звенел громче и громче с каждым словом: — Сто раз говорила тебе: я не имею к этому никакого отношения!
Джинджер обошла стол и остановилась возле Винса.
— Что я должна сделать, чтобы убедить тебя в собственной невиновности? — спросила она, тыча указательным пальцем ему в грудь.
Винс молча смотрел на нее, что еще сильнее возмутило Джинджер.
— Не смотри на меня так! — кричала она. — Разозлись. Заори на меня. Прояви хоть какие-то эмоции.
— Зачем? — спросил он странно спокойным голосом.
Слезы замерцали у нее в глазах.
— Чтобы доказать, что ты живой.
Его глаза сузились.
— Да кто, черт побери, сказал, что я живой?
— Я говорю! — Джинджер колотила его в грудь стиснутыми кулаками, от ярости забыв, где находится. — Я видела твою страсть. Почему ты так поступаешь с нами? Почему ты притворяешься, будто нас нет? Почему?
— Джинджер, отойди от него, — предупредил Стивен.
— Заберите своего клиента от моего клиента! — вступил в схватку адвокат Винса.
— Мне вызвать судебного пристава? — громко спросила судья.
— Ты поговори с ним, Джинджер! — крикнула Робин, перекрывая все голоса.
Крепкая рука схватила ее за руку, но, все еще кипя от гнева, Джинджер стряхнула ее.
— Что я должна сделать, — снова потребовала она ответа, — чтобы доказать, что я невиновна? Отказаться от собственной жизни ради тебя? — Джинджер горько засмеялась сквозь рыдания. Боже, в этот момент она почти ненавидела его. — Что ты хочешь, Винс? Только скажи мне, что ты хочешь. — Слезы ручьями текли по ее щекам.
Винса, казалось, не тронули ее эмоции.
— Я не хочу… ничего… от тебя.
Джинджер почувствовала себя так, словно он воткнул нож ей в сердце.
— Иди сюда, Джинджер.
На сей раз она не сопротивлялась, когда Стивен увел ее от Винса. Она не могла больше. Ей не осталось ничего, кроме сожаления.
— Ваша честь, с вашего разрешения, я хотел бы сделать перерыв, — бросил Стивен через плечо, провожая Джинджер к двери.
— Думаю, это прекрасная мысль. Я разрешаю. Позвоните мне завтра в офис. А сейчас будет лучше, если вы увезете отсюда своего клиента.
Джинджер шла за Стивеном тихо, как маленькая заблудшая овечка. Она едва могла дышать, голос дрожал, когда она спросила:
— Куда ты меня повезешь?
— Домой.
— Разреши мне сначала зайти в туалет. Я хочу умыться. — Джинджер увидела обеспокоенный взгляд Стивена. — Пожалуйста, — попросила она. — Со мной все прекрасно, в самом деле.
— Хорошо, хорошо, — уступил он. — Робин, сходи с ней.
— Я не ребенок. — Джинджер вздохнула. — Я могу сама о себе позаботиться.
— Никто не говорит, что не можешь, — возразила Робин. — Но я должна пойти с тобой, слишком много кофе было сегодня утром, поэтому придется терпеть мою компанию, нравится тебе это или нет.
Лицо, которое смотрело на Джинджер из зеркала в туалете, не имело ничего общего с тем, которое она знала. Мокрые полоски на щеках подтверждали, что она плакала. Глаза покраснели, а волосы спутались на висках. Она попыталась изобразить улыбку, но тщетно.
— Знаешь, Джинджер, — раздался голос Робин из кабинки, — что нам нужно, так это как следует отдохнуть. Устроить каникулы.
Джинджер не смогла удержаться от смеха. Чем сильнее она старалась подавить его, тем громче смеялась. Схватившись за живот, который уже болел от смеха, она прохрипела:
— Это как раз то, от чего все наши проблемы.
— Не вижу ничего забавного в моем предложении, — сказала Робин. Она уже вышла из кабинки и стояла перед зеркалом. — Это, конечно, должны быть свободные от мужчин каникулы. Только мы с тобой, и все. — Она вынула из сумочки тюбик губной помады и покрыла губы еще одним ярко-красным слоем.
Чем больше Джинджер думала об этой идее, тем больше она ей нравилась.
— Знаешь, у меня вообще-то есть свободное время. Давай уедем как можно дальше. Я слышала, что Вермонт очень красив в это время года.
Робин убрала помаду, поправила прическу, потом протянула руку Джинджер.
— Вы включены в список, коллега.
Силясь улыбнуться, чтобы скрыть внутреннюю боль, Джинджер вышла следом за подругой из уборной. Стивен стоял в холле и в волнении хмурил брови.
— Над чем вы там хохотали? Я готов был рискнуть мужской репутацией и войти к вам.
— Хорошо, адвокат, если хочешь знать, мы обсуждали отпуск, который планируем себе устроить, — сказала ему Робин.
Он скептически посмотрел на Робин, потом на Джинджер.
— Вы, должно быть, шутите! — Он помахал рукой. — Кто-нибудь, скажите мне, что это шутка.
— Что тут такого, если мы хотим уехать? — спросила Джинджер, смущенная его реакцией.
— Леди, дело не закончено. Никто из вас не уедет из города до решения суда. Вы понимаете? — Он произносил каждое слово ясно и четко, словно говорил с детьми.
Робин хлопнула его по спине.
— Расслабься, адвокат. Мы наберемся терпения и подождем, пока они не вздернут ублюдка, виноватого в том, что наши жизни разрушены. — Она подмигнула ему: — Интуиция. Моя женская интуиция весь день зудела об этом. У меня такое чувство, что мы освободимся от всего очень скоро.
— Хорошо, я рад, что ты так уверена. — Стивен бросил на Робин саркастический взгляд.
— Эй вы, оба, пошли. Я достаточно навоевалась за сегодня. Мне хочется пойти домой и попробовать забыть, что сегодняшнее утро вообще когда-то было.