Снежный поход
Славному коллективу рабочих, инженеров и служащих Челябинского тракторного завода имени Сталина —
посвящаю.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Мчится, глотая пространство, скорый дальневосточный поезд. К вечеру, после тихого дня разыгрывается метель. Во время коротких остановок слышно, как за окнами завывает ветер, видно, как огромным широким заходом, с размаху подхватывает он слой снега и мчит.
Белая пелена несется, как самолет во время разбега, подскакивает, опускается наземь, снова взмывает вверх и, наполняя воздух мутным, мечущимся во все стороны снежным туманом, прячет, кутает станционные постройки, поля, деревья, проносящиеся мимо селения.
Трое молодых людей в одном из купе экспресса сейчас не слышат ни завывания ветра, ни четкого перестука колес. По сосредоточенному блеску их глаз, по их бессознательно сжатым губам видно, что они целиком поглощены своими мыслями.
На столике лежит свежий номер «Правды». Вот один из спутников снова берет в руки газету. Она сложена так, что в глаза бросается небольшая заметка.
«Иркутск. 28 декабря (корр. «Правды»).
В «Правде» уже сообщалось, что на Крайнем Севере замерз караван судов с грузами, доставленными Северным морским путем для Якутии.
Решено забрать грузы с судов на тракторы. Сейчас закончилась подготовка к грандиозному переходу гусеничных тракторов Челябинского завода к месту нахождения каравана — от станции Большой Невер Уссурийской железной дороги до низовьев реки Лены. К месту старта из Иркутска отправлены специально сделанные сани для горючего.
Водители машин выехали на станцию Большой Невер.
Дирекция Челябинского тракторного завода посылает механиков для участия в переходе и снабжает тракторы необходимыми запасными частями.
Поход гусеничных тракторов начинается приблизительно 10—15 января».
Может быть, не всех читателей «Правды» заинтересовала небольшая заметка; может быть, не все и прочли ее как следует. Но для молодых людей, сидящих в купе дальневосточного экспресса, она была очень важна. Еще бы! Ведь это о них сообщала газета: «Дирекция Челябинского тракторного завода посылает механиков для участия в переходе тракторов». Это они — инженер Козлов и его товарищи — механики Дудко и Складчиков — мчались теперь на восток, к какой-то неизвестной им станции Большой Невер, чтоб участвовать в переходе их родных гусеничных тракторов «Сталинец», переходе, который «Правда» назвала «грандиозным».
— За какое число газета? — могучим басом спрашивает Дудко.
— Вот, пожалуйста, 29 декабря 1935 года.
— Эх! — недоуменно и восхищенно качает головой механик. — Надо ж тебе такое! Мы, можно сказать, на всех парах из Челябинска мчимся, а московская газета с этой самой статьей нас прямо в поезде нагнала. Чудеса…
Дудко встает и сразу же заполняет значительную часть купе. Благодаря своему огромному росту и широченным плечам, он кажется старше своих товарищей, хотя Складчиков — его ровесник, а Козлов даже старше двумя годами. Сейчас добродушное, открытое лицо Дудко выражает некоторую растерянность и счастливое смущение. Дудко очень горд тем, что о них «сама» «Правда» пишет. «Дела-то, выходит, серьезней, чем я сначала посчитал. Вся страна знает!» — приосанивается Дудко. Почему-то делается душно. «Пойти погулять, что ли!» — решает Дудко, но вместо этого снова садится и крепко трет лоб. Складчиков взглядывает на друга, и озорная улыбка мельком трогает его подвижное лицо. В другую минуту он охотно отпустил бы шуточку по поводу этого бесполезного занятия, сейчас как-то неохота шутить, не до этого. Глаза Складчикова утратили обычное насмешливое выражение. Он берет газету и снова перечитывает заметку, напряженно хмуря брови и над чем-то раздумывая.
Инженер Козлов тоже взбудоражен. Покачивая круглой, стриженной ежиком головой, он говорит:
— Как это все, друзья, неожиданно получилось! Я ведь в отпуск собирался идти. Хотели с приятелем поохотиться, место себе облюбовали. И вот, пожалуйста: мчимся за тридевять земель от родного дома. И главное — по собственной воле. И отпуска что-то не жалко.
— Действительно! — выдохнул Дудко. — Чудеса!
Друзья молчат и вспоминают события последних дней.
«Как это началось?» Козлов вспоминает радостное, какое-то удивительно слаженное трудовое утро. Цех сборки и испытания моторов. Все стенды испытательной станции загружены. Сборщики моторов поработали на совесть и теперь… поспевай, нажимай только, испытатели! Горячий денек впереди! Занятый проверкой мотора, Козлов не заметил, как мимо него, держа в руках большой сложенный лист бумаги, прошел секретарь комсомольской организации цеха Коля Самохин.