Соколов внимательно всматривался в лежащую перед ним дорогу, время от времени оглядываясь, не оторвался ли он от задних машин. Мороз проникал через доху, все время раскрывавшуюся от движений. Сильно мерзли ноги. Когда Складчиков сообщил, что продолжительность смены устанавливается теперь в 2 часа, Соколов очень обрадовался. Сейчас он сидел рядом с Козловым, настороженно всматривался вперед и прикидывал, сколько ему остается еще до конца дежурства.
Трактор шел ровно, безостановочно — и вдруг забуксовал.
— Эх ты, неприятность какая! — засуетился Соколов.
Сани стояли как вкопанные, и Козлову было совершенно ясно, что силами одной машины их теперь нельзя сдвинуть — незачем и время терять. Заметив остановку первой машины, вся колонна начала подтягиваться вверх; каждый трактор подъезжал к саням идущей перед ним машины и своей гусеницей подпирал их. Причудливой цепочкой стояла колонна тракторов. Магистраль поднималась все круче и круче. На помощь к первой машине уже подходил «выручальный» шестой трактор.
Прямо над дорогой, где, маневрируя, пыхтели два трактора, нависла огромная серая скала. Упади эта глыба вниз — и не стало бы снующих под ней людей, тракторов, грузов.
В воздухе появилась легкая снежная пыльца, порывистый ветер швырял ее людям в лицо.
Два трактора тянули сани первой машины и не могли их сдвинуть. Можно было расцепить два прицепа и каждый поднять на крутизну отдельно, — но во время остановки снова вмерзли бы полозья и, пожалуй, пришлось бы начинать всю работу сначала.
— Взять на помощь еще один трактор! — распорядился Козлов.
Теперь уже три мощных «Сталинца» втаскивали наверх прицепы одной машины. Впряженные один за другим, они сравнительно легко тянули груз, и только Дудко, Козлов и Складчиков знали, каких усилий, смелости и риска стоит им нырять под идущие тракторы и моментально отцеплять их друг от друга.
Ветер усилился. Неожиданно повалил снег. В несколько минут он плотным слоем забросал дорогу, тракторы, грузы, защищенные от ветра склоны скал. Непроглядная пелена бешено крутящегося снега вплотную окружила машины. Морозный ветер опалял дыхание, жег лицо. Колючий сухой снег бил в глаза, слепил людей.
Вскоре впереди головной машины, в белой густой пелене летящего снега, замаячили две смутно различимые фигуры разведчиков: высокая — Абрамова, низенькая — Пети. На спине у них светились круглые пятна света от карманных фонарей. Занесенный снегом, исхлестанный ветром Соколов вел головную машину, целя радиатором в белую муть между двумя светлячками.
Ветер мчался, дико ревел, в слепой ярости с ходу ударялся в мощные скалы, сотрясал их, кружился и снова мчался дальше. Сухой, колючий, как стекло, больно бьющий в лицо снег засыпал колонну. Сменяя друг друга, валили все новые волны снега, и казалось непонятным, где и когда могло недавно сверкавшее голубизною небо накопить этот бесконечный снежный поток.
«Только бы обошлось без поломок», — думал Козлов, с трудом переходя от одного трактора к другому.
Трудно двигаться в пургу. Согнувшись в три погибели, проваливаясь в сугробы, Козлов добегал до впереди идущих саней, вскакивал на широкий скользкий деревянный брус и отдыхал некоторое время.
Ветер свистит, завывает. Козлов задыхается от бега и в то же время чувствует, что он словно голый, ничем не защищен, что его пронзает насквозь ледяным, сковывающим ветром. «Нужно двигаться, иначе замерзнешь», — решает Козлов, соскакивает с бруса, обегает еще одни сани и, с трудом взобравшись на трактор, внимательно вслушивается в работу мотора.
Так от саней к саням, от машины к машине Козлов добирается до переднего трактора. Впереди бессменно идут Абрамов и Петя. Ветер валит их назад, снег засыпает лицо, забивает очки. Но упрямо наклонившись вперед, разведчики идут и идут. Козлову становится не по себе.
«Петя — тот молодой и, наверно, привычный к таким передрягам, — думает Козлов. — А Евгений Ильич…»
Всегда спокойный, выдержанный и прямой, старый коммунист Абрамов сейчас поражает молодого инженера комсомольца Козлова своей несгибаемой, преодолевающей бурю волею.
«Смотри, Василий, учись, запоминай! — говорит себе Козлов. — Вот каким нужно быть».
Задумавшись, Козлов еще несколько минут сидит рядом с Соколовым, затем вскакивает, прыгает в снег и почти бегом нагоняет Абрамова.