И сами механики очень гордятся своей новой работой — ведь их выделили, как лучших! — и стараются узнать все до тонкостей. Они под контролем и руководством челябинцев в Якутске тщательно осмотрели и отремонтировали тракторы и теперь во всем подражают своим учителям — стараются все заметить, всюду поспеть, ничего не упустить.
Машины идут налегке, форсированным маршем. Только прицепы шестого и седьмого тракторов частично загружены. В них инструмент и металл, необходимый для ремонта поврежденных судов, горючее и масла́ для колонны, провизия и запасные части.
Все дальше на север, по бездорожью движется экспедиция. Вьется из трубы вагончика дым, придавая колонне привычный обжитой вид.
— Как погляну на тот дымок, так уже и мороз меньше припекает, — сказал как-то промерзший во время дежурства Сидор Поликарпович Опанасенко.
Попрежнему, в том же навсегда заведенном порядке, сменяются трактористы. Попрежнему Абрамов проверяет трассу, держит связь с ближайшими селениями, обеспечивает колонну проводниками.
К концу вторых суток колонна выезжает на Лену.
— А, старая знакомая, вот и опять повстречались! — весело приветствует «Большую воду» Складчиков. — Ты только, пожалуйста, не пугай нас больше.
Трактористы смеются:
— Теперь не очень-то напугает! Дружба — дружбой, а служба — службой. Второй раз полынью не провороним.
Далеко впереди колонны, выписывая зигзаги на льду, движется на полуторке Белоусов, он высматривает опасные места. Трактористы ведут машины подальше друг от друга, напряженно, внимательно следят за льдом. Теперь ведь скоро и суда покажутся, путь недолгий, смотреть не устанешь.
Проверенные, тщательно отрегулированные, освобожденные от груза машины шли на высшей скорости, и никогда еще люди не чувствовали такого опьянения от стремительного хода тракторов, как в этот рейс. Словно танкисты в атаку, вели трактористы на полном газу свои мощные «Сталинцы». Все хорошее, казалось, слилось воедино, чтоб порадовать участников похода. И солнце, и тихая погода, и ровный прекрасный лед, и быстрый, безостановочный ход машин, и сознание того, что вот она, рядом, — цель, к которой стремились, что до нее не тысячи километров, а считанные сотни метров, что скоро будет выполнено задание Родины.
Никто не спал в этот долгожданный торжественный час, никто не отдыхал в вагончике. Даже Паша стояла на санях, всматривалась вдаль. И вот, наконец, последний поворот реки. Еще несколько метров — и среди сверкающего на солнце льда, словно продолжая свой путь по реке, выросли силуэты судов. Судно, за ним баржа, одна, вторая, третья, а затем опять судно и опять баржа, — почти никто из участников похода еще не видел такого длинного водяного поезда.
С ближайшего судна вылетело белое круглое облачко, затем донесся слабый звук выстрела.
— Заметили, стреляют! Нас приветствуют! — пронеслось по колонне.
Затем на судах взвились флаги, а потом, перекатываясь все дальше и дальше, грянуло могучее, радостное, ликующее «ура».
Моряки экспедиции Главсевморпути, пересекшие Якутию до половины с севера на юг, приветствовали своих сухопутных товарищей, которые шли с юга на север и теперь соединились с ними. От судов и барж, направляясь к тракторам, бежали люди. Через минуту колонна остановилась и участники двух экспедиций встретились.
Пока шла погрузка саней, пока слышались всюду непривычные команды «Майна!», «Вира!», моряки показывали трактористам свои суда и баржи, водили их в трюмы, наполненные продуктами, одеждой, медикаментами, цистернами с горючим.
На флагманском судне, куда были приглашены на обед все участники похода, капитан обратился к Абрамову.