– Что ты здесь делаешь, Оленька?
– Да вот, в командировку с шефом приехала. Мы здесь три дня будем. А ты как сюда попал?
– Ну… я тоже в командировку – на совещание. Вот только прилетел и решил кофе попить, а тут ты…
Мы постарались «взять себя в руки» и соблюдали официоз, но наши сияющие глаза никакой маской прикрыть было невозможно.
– Сейчас мой шеф сюда прийти должен…
– Надеюсь, вы не в одном с ним номере…
– Хочешь проверить?
– Хочу – не то слово, но это мы отложим на вечер. Распорядок такой: сейчас – дела, встречаемся здесь в 6 часов вечера и идём кутить, а дальше – будет дальше…
Его карие глаза смотрели на меня и бесстыдно ласкали своим взглядом так, что мурашки крались по всему моему телу.
– Принимается, только перестань на меня так смотреть, а то я за себя не отвечаю…
Сейчас нас кто-нибудь увидит и в газетах напишут чёрт знает что.
– Не переживай – я же с тобой. Я тебя укрою своим телом от объективов…
– Ха-ха-ха… договорились, только ласково укрывай…
– Это твой шеф, что ли?
В кафе зашёл шеф и прошёл к стойке бара. Он заметил, что я сижу не одна. Сделав заказ, Борис Михайлович подсел к нам:
– На пять минут Вас, Ольга, нельзя оставить, тут же мужчины вокруг Вас виться начинают.
Я взяла свою волю «в кулак» и представила Олега:
– Олег – мой одногруппник. Тоже на совещание прилетел.
– Вы, Борис Михайлович, Ольгу не оставляйте так надолго… Она, как хороший бриллиант, без оправы не останется… А сейчас мне надо идти. Удачного вам дня.
Олег улыбнулся и вышел. Шеф молча пил кофе. Он был погружён в свои размышления, и они были явно не здесь.
– Я, Ольга, сегодня уеду в гости к своим друзьям. Вечером меня не будет, а может, и ночью тоже, так что не теряй меня. В 6 часов вечера мы с тобой встретимся здесь, и я сообщу дальнейшие планы. А сейчас поехали. Тебе в журнал надо, а потом меня найдёшь на заседании.
– Хорошо. У меня в 3 часа встреча с Геннадием, так что надо успеть.
– Колдовать будешь?
– Да, привораживать…
Я улыбнулась и посмотрела в его глаза… Голубые-голубые… Шеф явно не ожидал от меня такого и рассмеялся.
– В этом нет необходимости… Тебя и так оставить нельзя одну, сразу же какие-то знакомые появляются. Только скажи «да», и всё будет…
– «Голубые глаза хороши, только мне полюбилися карие» – песня есть такая… Пойдёмте, а то опоздаем везде, у вас ведь вечером встреча, да и мне есть чем заняться…
– Знаю я эти занятия…
– Тогда тем более надо спешить.
Мы вышли из кафе и направились на Трубную улицу.
Жизнь кипела. Машины, люди, храмы, Кремль – всё перемешивалось и толкало друг друга. Кутерьма. И только один снег вальяжно и свободно шёл по улицам, не замечая суеты и стремлений «наверх». Он сам выбирал и был единственным свободным среди этого суетного мира.
На Трубной мы с шефом расстались. Я пошла в журнал, чтобы сдать аналитическую статью и обсудить новое задание редакции. Закончив все дела в журнале, я забежала в орготдел, отдала необходимые документы, отметила командировочные удостоверения и поспешила покинуть это здание. Было уже 2 часа. Я невольно воздала хвалу Всевышнему за то, что Он создал Метро. Только на нём я смогу успеть к Геннадию.
В метро было очень людно и шумно. Я не люблю закрытых подземных помещений. Мне там мало воздуха и начинает болеть голова – это от статичного напряжения, которое там образуется, но выбирать не приходится. В 2:45 я уже была рядом с офисом Геннадия.
В 2:58 я нажала на кнопку домофона.
– Добрый день, Ольга! Проходите!
Замок щёлкнул, и я открыла дверь. В приёмной Геннадия секретарь предложила мне чай и попросила немного подождать, так как Геннадий принимал посетителя и разговор затянулся.
Не успела я допить чай, как меня пригласили войти в кабинет.
Кабинетом это было назвать трудно. Внутри находился алтарь, на котором горели свечи, много свечей. На стенах висели ритуальные мечи и ножи. На столе, в песке, стояли зажжённые свечи и лежал ритуальный нож. Воздух был наполнен благовониями, свет приглушен. Магия и тайна витала здесь и царствовала безраздельно, а во главе этого всего великолепия возвышался на своём кресле из какого-то экзотического дерева и кожи Глава Ордена – Геннадий «Ворон». Сидя у стола со свечами, воткнутыми в песок, он пригласил меня присесть на стул напротив.