Выбрать главу

– Всех перерезали, сволочи проклятые!

– Это Навь – больше некому.

Ратники перешёптывались между собой, их глаза сверкали от злости, руки крепче сжимали оружие. Как смогла Навь пролезть в Монастырь посреди холодов? Почему Волки не грелась в подземье, где обычно дожидались весны? Слишком рано для них вылезать на поверхность. Значит нашлась причина.

– Сергей вместе с Китежской ратью под стенами Тавриты стоит. Найдите, кого отправить к нему, передайте, что семью Настоятеля вырезали и что сам глава нашей общины погиб, – приказал Леонид. – Пусть возвращается. Проклятый род начал лить христианскую кровь.

*************

Громкий стук разбудил Веру ночью. Она торопливо зажгла свечу и прислушалась. Никто больше в тишине не стучался. Может звук лишь приснился?

Она с трудом встала с постели, большой живот мешал двигаться. Вздыхая и останавливаясь, чтобы передохнуть, она оделась теплее. Вера собиралась тихонько, стараясь не разбудить спавшего на печи маленького Егорку. Дом за ночь выстыл и надо снова подтапливать. Надеяться в этом она могла лишь на соседей. В светлое время суток можно пройти по морозу и принести дрова, воду, уголь. Сергей воевал вместе с Китежской ратью на западе. Он спешил завершить поход до весны, потому что опасался Навьих набегов. Подземники обязательно выйдут из нор вместе с оттепелью, когда начнёт сходить снег.

Вера старалась не думать о страшном, ей нельзя волноваться. Зимой, в кольце Монастырских стен, бояться всё равно нечего. Мороз и стужа лучше любых дверей и запоров не дают никому высунуть носа из дома, так что ночной стук и вправду мог оказаться лишь отголоском ускользавшего сна.

Вера осторожно приоткрыла дверь в сени, выглянула и поёжилась. Даже накинутая поверх плеч тяжёлая шуба не спасала от холода. Ей совсем не хотелось выходить из тепла, но наружная дверь показалась ей ненадёжной. Приподняв свечу, она прошла по сеням, чтобы проверить засовы. Услышанный звук так и стоял в ушах: кто-то точно ударил ей в двери.

Наконец, решившись, она отомкнула запоры и слегка приоткрыла выход на улицу. Диким зверем холод ворвался в сени. Вера поплотнее закуталась в шубу и осторожно вышла на скрипучее крыльцо.

Во дворе ночью ничего толком не рассмотреть. Глупо сейчас выходить, чтобы искать свои мороки. Холод мигом добрался до тела и заколол лицо незримыми иглами. Стараясь не вдыхать мёртвый воздух, Вера повернулась к сеням, но так и замерла на пороге.

В дверь её дома глубоко воткнут нож. С рукоятки свисают два волчьих клыка на кожаном ремешке. Острие прибило к доскам девичий гребень. Украденную вещь Вера сразу узнала, хотя и не видела много месяцев. Гребень вернули, выломав ему перед этим все до единого зубья.

Холодный воздух ворвался в лёгкие и по общине разнёсся испуганный крик. Вера пошатнулась от ужаса, по ногам хлынули воды. Ребёнок рождался раньше положенного, появляясь на свет от испуга матери.

*************

Посреди Зимы никто к войне не готовился, потому Сергей и предложил выступить за два месяца до конца холодов, чем сильно озадачил Китежского воеводу. Но в том-то и смысл: дневное солнце в последние зимние месяцы прогревало воздух до «тридцатника», а значит союзное языческо-христианское войско могло пройти маршем к Таврите и осадить её.

Рать Китежа, Кроды и Чуди дополнилась отрядами из Монастыря и выдвинулась к стенам скотоводов. Если бы не помощь христианских сёл на пути, союзные войска бы перемёрзли в дороге, но в походе против ненавистного всем Ивана Тавритского каждый сельский старейшина старался предложить ратникам и постой, и провизию.

Такого удара Тавриты не ожидали. Аруч и Дом не смогли поддержать их в осаде или же не захотели. Слишком много Красный Иван сотворил зла даже союзникам. Настала пора платить по счетам.

Таврита осталась одна, её стены дрожали от грохота артиллерийских обстрелов. Две батареи украшенных оберегами пушек выпускали десятки снарядов по деревянным домам. Подготовку к каждому штурму вели с такой яростью, что, казалось, враг Китежа и Монастыря стоит каждого выстрела.

Очередной снаряд врезался в крепкую насыпь и уничтожил редут высокого частокола. Таврита горела. Морозный воздух наполнился треском смертоносного пламени и криками раненых.