Сид тревожно посмотрел поверх плеча своего противника на банду головорезов, многие из которых были одеты в церковные одежды.
— А теперь отойди в сторону, — приказал кардинал и указал на Сида огромным золотым крестом, размахивая им, как будто отгоняя вампира, размер его был весьма угрожающим.
— Подожди минуту, — сказал Сид, — ты имеешь в виду, что ты взял закон в свои собственные руки, так, что ли?
— Ха! — разбушевался кардинал, — а почему бы и нет? Вы сделали это с Эйхманом!
— Что?
— Теперь убирайся с дороги! — И он опять взмахнул своим крестом.
— Да ты тут нарвешься, раздолбай! — взревел Сид и двинул ему прямо в челюсть, потом развернулся кругом и устремился в проекционную комнату и на сцену, включая по пути освещение и крича что было сил:
— ЭТО ПРОКЛЯТЫЕ МАКАРОННИКИ! ОНИ ОХОТЯТСЯ ЗА НЕГАТИВОМ!
Зрители высыпали в коридор в тот момент, когда мародеры уже закончили обыскивать проекционную кабину и появились, неся шесть жестяных коробок с пленкой, тянущейся за ними подобно бинтам Лесса Хэррисона.
То, что за этим последовало, было самым необычайным событием в истории конфликтов съемочной группы. Лабиринт коридоров заполнился престранными сценами, Голливудские чудища вступили в заранее подготовленное сражение с уродцами папского престола, и холлы звенели от сгустков непристойной житейской брани и суровых библейских проклятий.
Ход битвы, казалось, менялся почти ежеминутно, отражая прибытие подкрепления то к одной группе, то к другой. Сначала своевременное появление техников и электриков под предводительством Фреди I и самого отважного Морти, бросившихся в рукопашную схватку, заставило церковников отступить. Но вскоре баланс сил восстановился в связи с прибытием еще одного члена их фанатичного контингента в развевающихся черных рясах.
В индивидуальных схватках отдельные случаи доблести и отваги были не редки. Ники Санчес и Тини Мари работали вместе как ударная маленькая команда, спутывая карты противника своими надоедливыми шквалами укусов и царапин, раздаваемых во все стороны.
Сид и Морт применяли свои навыки уличных боев с большой пользой, обрушиваясь на врагов с огромным наслаждением, постоянно ища какой-нибудь тяжелый предмет, чтобы иметь его в руках. «Где Липс и его проклятое оружие?!» — кричал Сид. Но Липс оставался в стороне, довольствуясь своим делом, которое состояло в защите старого Си-Ди, тот упал одним из первых, и Липсу удалось оттащить его от поля боя, после чего он лишь размахивал оружием — щеголеватым специальным полицейским пистолетом 38-го калибра, когда кто-то отваживался подойти слишком близко.
— Стреляй, Липс! — закричал Сид, когда их дела, казалось, стали совсем плохи, — ради бога, стреляй!
— Черт тебя побери, Крейссман! — был ответ. — Я не собираюсь нарываться на уголовную ответственность лишь ради того, чтобы спасти твой жирный зад!
Борис и Ласло старались запечатлеть на пленке этот сенсационный скандал, снимая ручными «Эрри», взбираясь на орудийные башни или залезая в стенные ниши, которые использовались для размещения в них огромных масляных ламп и факелов. Тони и Дейв засели в одной из них, только они не снимали, а курили травку и наблюдали за сценой.
— Прекрасно, — все шептал Дейв, качая головой и сияя, — прекрасно.
Лесс Хэррисон в это время находился в самой гуще событий, ведя себя как маньяк. Воображая себя знатоком каратэ, он скакал кругом, пытаясь нанести всем вокруг убийственные удары ногой и в челюсть, все равно кому — другу или врагу, но его координация была сильно нарушена, не говоря уже о его голове, дозами морфия, поэтому он постоянно терял свою цель и просто летал то туда, то сюда, чаще всего нанося повреждения лишь самому себе.
Рысь Леттерман, действуя где интуитивно, где хитростью, покинул место драки еще на ранних его стадиях, при этом у него хватило здравого смысла сделать это под предлогом:
— Надо увести отсюда Дебби и Элен Вробель!
Что касается редактора Филиппа Фразера, то он вел себя достаточно порядочно, в честной манере маркиза Куинсберри, когда внезапно краем глаза уловил, как через толпу волокут очень знакомые, с голубыми полосами, жестяные коробки с фильмом.
— О, мой Бог, — воскликнул он, — они заполучили негатив!
Это слово пробежало по всей кинокомпании подобно подожженному фитилю.
— Они заполучили негатив!
Это послужило толчком для их необычайной сплоченности, когда даже Борис, Лас и Тони присоединились к битве. Но остальные были безнадежны. Когда Тони падал под градом ударов, его взгляд случайно остановился на Дейве, по-прежнему сидевшем там, где он его оставил.