Дальше Блэр делает ход конем. Приходит к ней, но ничего не случается. И когда распаленная девушка готова на что угодно, лишь бы только унять свой зуд, следует «знакомство» с веревками и его охраной.
Он умеет воздействовать на женщин особым образом: с ним рядом кончают все. И Коннор «пьет» их оргазмы через поцелуй. Девушка остается с ним так долго, пока кончает. И Коннор, – надо признать, – умеет растормошить подкорку. Если сломать барьер в подсознании, отобрать контроль, женщина способна кончать, так же просто как и мужчина.
Какое-то время Коннор таскает жертву по клубам, выставляя и ее, и свои «поцелуи дэйвена» напоказ, замания в секту новых людей, после чего аккуратно сливает жертву. Адептам объявляется, что бедняжка «выполнила свой долг». После чего ему подыскивают другую…
***
Когда я рассказываю, я бессознательно упираюсь в секс.
Чтобы не сболтнуть лишнего, потому что я просто не знаю, куда девались те девушки. Но я примерно представляю себе, где Кон и меня жутко мучают последствия «ляпнутого». А Джоша после моих рассказов, мучает нечеловеческий стояк. Что с этим делать, он просто не понимает.
Джош – простой человек. Его девиз гласит: «В любой непонятной ситуации – трахайся!» С тех пор, как он ворвался ко мне в комнату среди ночи, он мало что понимает в жизни.
– Послушай, – говорю я. – Я не могу столько трахаться. У тебя есть какие-нибудь другие хобби? Не хочешь попробовать мастурбацию?
Кто бы мог подумать, что я произнесу подобное вслух? Джош смотрит на меня, как на Гринча.
Я понимаю, что я – очень симпатичная. Один лишь взгляд на меня и его распрекрасный член начинает биться в трусах, в такт сердцу… Но!.. Я-то там тоже не луженная!
– Я люблю тебя, Кэр, знаешь? Твои рассказы просто сводят меня с ума.
Я почти плачу, хотя и знаю: он будет любить меня, пока мы не напишем сценарий. Но… деньги впервые в жизни не волнуют меня. Это все равно – окончание. И я спешу жить. На полную. Не только в постели с ним, но еще и на улице, на природе.
А он меня буквально из койки не выпускает. Только на работу, как Олеськин Марк.
– Мы стопроцентно подпишем контракт, – говорит Джош. – Моя агент включилась в переговоры! Дело верняк! Тебе не придется больше трахаться с другими и покупать акции. Зачем тебе, вообще, столько акций? На что ты так страстно копишь, Кэр? Ну, скажи? Для чего?!
Копить уже действительно не имеет смысла. Чуть-чуть не хватило, всего чуть-чуть… Если бы не эта его актриса, я бы бежала из города, за тысячу и триста земель. Но она есть, и я решила остаться.
Если он не достанется мне, он не достанется и ей тоже. Никому уже не достанется.
– Коплю затем, чтобы позволить себе в старости такого как ты!
– Ты могла бы иметь меня в молодости, – отвечает он прочувствованно и горько. – Бесплатно и по любви.
Он прав.
Стопроцентно прав. Вот только врет, так же просто, как Сторис лепит.
Да, мой хорошенький, ты точно такой же подлый, двуличный и лживый, как… я.
Бессонница
У меня все чаще теперь бессонница.
И в голову постоянно лезет разная муть. Читала перед сном Ньютона и что-то вдруг наложилось. Воспоминания, которые почти стерты, заперты. Сама книга. И еще недавний чемпионат. Джош хоккеист, я раньше работала с хоккеистами. В другой жизни, еще с Егором.
И когда мы смотрели игру, в голове постоянно крутилось воспоминание – холодные волны и пустой гулкий зал на семь тысяч человек. Полумрак. Лишь тоскливая голубая лампа по центру пола. Сегодня мы говорили об этих звуках. Вжих-вжих. Когда кто-то первый выходит на тренировку. Я очень любила этот негромкий скрип. А Джош вдруг перехватил слово и рассказал мне, как любил выходить на лед еще в полумраке. До того, как работники включат верхний свет…
И после Ньютона, гибридных душ в виде насекомых, меня вдруг накрыло.
Скрежет с которым лезвие конька режет лед… Так, в другой жизни, скрежетали наши крылья в ледяной пустоте.
Пара за парой мы взмывали в невесомости, присоединяя свой звук к всеобщему хору. И скрежет все нарастал, движения ускорялись; пространство вокруг менялось, наполняясь жизненной теплотой.
Мы создавали что-то из ничего. Целые миры и цивилизации. Мы заполняли Вакуум, сотворяя и ускоряя Жизнь…
И в этой жизни, нам нравится этот странный, скребущий по нервами звук, напоминающий звук скрежета наших крыльев. И чувство холода, чувство скорости, ощущение пустоты вокруг…
Катание на коньках напоминало нам, кто мы есть.