— Ой, да замолчи ты!
— Все и так молчат, — ответил Джеймс между подачами.
— Я — дурацкому грому. Мешает сосредоточиться!
Джеймс провел еще подачу.
— Опять стишки? — ехидно поинтересовался он.
А когда Пег промолчала, добавил:
— Снова о том, что мечтаешь стать деревом?
— А вот теперь ты замолчи, — бросила она ему, правда, не резко. Просто ей хотелось прекратить разговор. Ее стихотворение, действительно, было о дереве, хотя и не о том, что именно она хочет им стать. Собраться с мыслями не удавалось: гроза все еще не успокоилась, со всех сторон вспыхивали молнии, слышались раскаты и удары грома. А тут еще Робин помешал, что-то из прочитанного привело его в восторг.
— Представляете, если взять всего лишь крошку вещества Белого Карлика, окажется, что она весит сотни тонн.
Джеймс слушал вполуха, но счел нужным вставить свое слово:
— Каким образом крошка карлика может столько весить?
— Не валяй дурака! — возмутился Робин. — Я ничего подобного не говорил. Я сказал… Ты же не слушаешь.
— Не-а.
— И я — нет, — добавила Пег, хотя и покривила душой. Ей просто хотелось, чтобы они замолчали.
Но коли Робин завел речь о своих звездах, угомонить его было невозможно.
— Белый Карлик, — с нажимом начал он, — это маленькая и очень-очень тяжелая звезда. Ничтожная ее толика, которая поместилась бы, ну скажем, в чайную ложку, весит уйму тонн. — И он рассмеялся просто потому, что обожал все это. — Ты бы не удержал и кусочка с ноготь величиной, так как между атомами этой звезды нет свободного пространства, они плотно стиснуты. Здорово. А! — И он опять засмеялся.
Тут не выдержала Пег.
— Ну и что ты тут такого нашел?
— Как же, как же, вы только послушайте! — подхватил Джеймс прямо в ходе подачи.
Робин презрительно фыркнул.
— Отлично, отлично, вам не интересно, а мне интересно. — И опять уткнулся в книгу.
Но теперь, когда он смирился и затих, Джеймсу и Пег понадобилось непременно раздразнить его.
— Сотни миллионов звезд в галактике, — начал Джеймс нараспев.
Пег не удержалась и подстроилась в тон:
— И миллионы и миллионы галактик! — А потом с отвращением: — Тьфу!
И Робин был втянут в перепалку.
— Тьфу на тебя! Все это просто-напросто большая Вселенная.
— Слишком большая, — не унималась Пег, — кошмарная, страшная.
— Ты говоришь так, потому что перед Вселенной начинаешь чувствовать себя ничтожеством.
Пег не понравилось.
— А ты ее защищаешь только потому, что любишь астрономию и космос и все эти дела. И потом я вовсе не ничтожество. Я — Пег Хупер, Лолер Лодж, Мичлинг, Уилтшир, Англия, Земля.
— Погоди минуточку, Пег, — попросил Джеймс, — посмотрите-ка лучше на мою подачу. Итак, Хупер на подаче. Внимание! Там-там-бац! Еще одно очко! А? Как?
Робин внимательно проследил поверх книги и серьезно, без издевки, заметил:
— Нет, Джеймс, этак ты, извини меня, угодил бы прямо в сетку.
— Не думаю, а как по-твоему, Пег?
Пег покачала головой:
— Честно говоря, я не разбираюсь.
— А вот я разбираюсь, — сказал Робин, и, похоже, так оно и было. — Поэтому и говорю, что мячик через сетку не перелетел бы, ты недостаточно высоко берешь, Джеймс. И вообще, какой толк отрабатывать подачу без мяча и сетки?!
— Толк есть — закрепляется нужный ритм, хотя, — продолжал Джеймс, — когда погода наладится и корт подсохнет, я, разумеется, лучше потренируюсь там. И, пожалуй, буду брать чуть выше. Примерно так, смотрите!
Вот тут-то все и началось. Послышался странный свербящий звук, потом на небе высветилась необычная вспышка, которую Пег и Робин вполне могли бы и не заметить, если бы не смотрели в сторону окон, на Джеймса.