— Не обязательно возвращаться, чтобы вырезать эту династию! — не соглашался с ним старик. — В этих краях мы обретем могущественную силу. Неужели вы забыли пророчество?!
— Не забыли, — вступила в разговор глава, разведя в стороны едва не сцепившихся мужчин, — только прошло уже больше 300 лет, и нет ни малейшего намека на то, что оно сбудется…
— Марк, где сделанный мной футляр для твоего меча? — спросил отец, когда я вместе с сестрами вернулся домой. — Ты же брал его с собой, когда улетал.
— К сожалению, он сгорел… Там было так жарко, что даже меч превратился вот в это, — я показал им всем длинный стилет и увидел ошарашенные и донельзя удивленные глаза родных.
— Нежели вы думали, что я обманывал, когда рассказывал про тот бой? — я с укоризной окинул их взглядом и пошел было в свою комнату.
— Подожди, — остановил меня отец, — дай его мне, — он показал он на стилет. — Я сделаю для него новый футляр.
Уж не знаю, что послужило тому причиной, моя одежда или то, что я прокатился на воздушном корабле с представителями Храма, или мой яркий и красочный рассказ с размахиванием руками, но на лицо главы соседей снова вернулась улыбка, и при виде меня он начал демонстрировать необычайное дружелюбие и расположение. Он даже предложил подарить мне еще одну рыбину, вот только одной уже было мало.
— Я куплю их все, — сказал я и увидел, как слегка изменилось его лицо.
— Все? Зачем тебе все? — попытался разузнать причины этого решения мужчина. Как пронырливый жук, он пытался докопаться до правды, по-всякому вворачивая на эту тему в разговор, но я свято хранил свой секрет.
С неудовольствием покачав головой, он все же пошел на сделку, и мне пришлось идти к главе за кристаллами для оплаты и для еще одного разговора. Когда мы летели обратно, я долго думал, говорить ей или нет про применение мутных жемчужин, что были в головах вожаков.
«Не говори!» — шептала мне жаба, давно свившая себе гнездо на моем плече.
«Расскажи!» — противоречила ей совесть с другого плеча. — «Это твои родичи. Они помогали и заботились о тебе. Неправильно будет от них это утаить!»
«Не утаить, а сказать об этом, но позже», — я попробовал найти с ней компромисс, но она не шла ни на какие сделки.
— Глава, — именно поэтому и сказал я, ввалившись в ее кабинет, — я знаю, как использовать жемчужины из тел вожаков. И дайте мне кристаллов на покупку рыбы, сайши.
Выслушав меня, женщина с силой потерла виски и покачала головой.
— Когда я начинаю думать, что ты уже ничем не сможешь меня удивить, ты непременно убеждаешь меня в обратном. Марк, пожалуйста, не говори об этом никому. Пожалуйста! Этих жемчужин мало, а желающих прибавить себе лишних лет к жизни в несколько раз больше. Эта информация, она может вызвать раскол среди родичей. Понимаешь?
— Угу. Только вы и я. Больше никто не в курсе, — кивнул я, соглашаясь с ее мыслью. Тридцать-сорок лет жизни — это искушение, способное соблазнить любого. Даже меня.
— Вот и хорошо, — повеселела женщина. — Пойдем покупать твою рыбу.
— Нашу рыбу, — я поправил ее, — мне нужна только одна штука, чтобы учеников кормить. У меня сложилось такое впечатление, что по своему воздействию она кучу эликсиров им заменяет.
Когда я говорил насчет кучи, нисколько не преувеличивал. Действительно, от этого супчика они снова стали развиваться семимильными шагами, а когда мороз пошел на спад и до нулевой температуры оставались считанные дни, прилетело письмо для их родителей. Когда родичи устроили засаду бродягам и перебили почти всех незваных гостей, те отписались об этом на равнину. В общем, скоро оттуда должен будет прийти отряд людей, часть из которого будет строить дорогу к реке, а часть — отправится со мной в мой первый рейс.
Первый поход к большому городу. Эти слова вызывали во мне некое предвкушение и нетерпение. Хотелось как можно скорее взобраться на борт судна и выкрикнуть: «Вперед!» Вот только скоро должна была прийти волна зверей, и в воздухе чувствовались напряжение и тревога.
— Исса, чего они не нападают? — спрашивал я сестру, наблюдая, как мимо проходит стая зверей. По какой-то причине они не зимовали в местах, где обитали летом, а предпочитали куда-то уходить. И если уходили на зимовку тихо и незаметно, то возвращались обратно с шумом, ведя себя крайне агрессивно.
— Я не знаю, — помотала головой сестра. — Их поведение очень странное. Я в первый раз вижу такое.