— Значит, я ставлю платье, — вытащила она из тюка красную тряпку, — браслетики, — на свет появились широкие костяные браслеты в бурых пятнах, я предпочел считать, что это просто грязь, — ножики, — целая куча ножей с костяными лезвиями упала к моим ногам, — и это колечко.
Колечко было зачетное. Ярко-красный камень, вставленный в изящную оправу, притягивал глаз.
— Один метатель, — сделал я свою ставку.
— Почему? — встала та на дыбы.
— Потому что это последняя модель, а не старье какое-то. Принимаешь ставку?
— Да! — та недовольно скривилась и села на место. — Дай мне кости, я буду первой кидать!
Глава с 19 по 24
Где-то 6 часов спустя.
Оглядевшись по сторонам, я понял, что сегодня играть со мной больше никто не будет, встал и с удовольствием потянул затекшие мышцы. Девчонки молча смотрели на меня, как на дьявола, разрушившего их маленький и уютный храм мировоззрения. Три фургона, включая мой, забитые, всем, чем только можно, стали итогом моей сегодняшней игры. Результат мог бы быть еще лучше, но один излучатель я все-таки проиграл. Да. Дернулась рука, когда так не вовремя запульсировала грудь, и счастливый торговец, схватив его, тут же убежал, не слушая, что я его зову обратно отыграться.
— Молодой мастер, — ко мне подошел старенький дедок в соломенной шляпе, — не хотите ли обменять излучатель на высокогорный мед?
При одной мысли о меде мое лицо на долю секунды показало желание отведать этой сладости, и ушлый торговец тут же расплылся в довольной улыбке.
— Нет! — в тот же миг решительно отрезал я, желая стереть с его лица этот оскал, но тот, хитро поблескивая глазами, не собирался так легко сдаваться, сразу же показав товар лицом.
Бочонок, примерно на пятьдесят литров, был заполнен этим аппетитным лакомством, но я решительно помотал головой, хотя внутри себя и хотел крикнуть: «Да!» и заграбастать все это себе. От сущности сладкоежки некоторых даже переселение в другое тело не избавляет. Торговались мы долго и отчаянно, прекрасно понимая, чем это закончится. В конечном итоге, проводив тоскливым взглядом обмененный излучатель, я повернулся к ошеломленным девчонкам.
— Все торговцы такие? — спросила за всех Рии.
— Нет. Только твой брат, — без лишней скромности ответил ей я. — Разве не помнишь, что полубоги благословили меня на то, чтобы стать лучшим в этой профессии? Это всего-навсего первый шаг.
— После второго шага люди сами начнут приставлять к тебе охрану, чтобы она охраняла их от тебя, — съязвила Ринта и пошла к фургонам.
Да. Уезжали мы под пожелания больше никогда не встречаться. Не то что через три года, даже десяти лет будет не достаточно, так не хотели меня видеть проигравшие. А кто виноват, что в погоне за наживой они потеряли свое добро? Скромнее надо быть! Но не стал говорить это вслух. Правила — правилами, обычаи — обычаями, но за такие слова меня или побьют, или забросают камнями. Мысленно я уже видел, как уже у многих пальцы в кулаки сжимаются.
— Что делаем? — к лидеру бродяг подошел высокий, жилистый парень, от которого на версту несло опасностью.
— Сначала разберемся с этими двумя торговцами, — ответила девушка, не отводя холодного взгляда от уезжающих с торжища фургонов, — а потом разберемся с мальчишкой. За то, что он посмел меня так обыграть, я с него живьем шкуру сниму. Сейчас разделимся. Ты подготовишь ловушку первому, он поедет обратно старой дорогой и обязательно остановится на холме, а я поеду за вторым.
— Режем или в живых оставим? — с ленцой уточнил тот.
— Режем! Я не забыла, как эти твари смеялись надо мной.
— Хорошее у тебя чутье, брат! И рука твердая! — радостно говорил сидящий впереди торговец. — У меня тогда, внутри все замерло, а ты буравишь его своим взглядом, и малец дрогнул. Сам видел, как его рука дернулась! Силен ты, братец, точно силен!
— Да, — довольно ответил старший брат, с любовь поглаживая излучатель, — с ним мы можем и на воду пойти, и в воздух подняться. Отличная вещь.
— Единственное, что ты сделаешь, это уйдешь под землю, — раздался резкий женский голос, и с ветки дерева к ним спрыгнула чья-то фигура.
Младший брат, не успел ничего толком сделать, когда острое лезвие полоснуло его по горлу, но его старший брат, всю дорогу оставался настороже и успел схватиться за копье.
Вжих!
Змеей метнулось вперед древко с острым наконечником, но, оказавшаяся перед ним девушка, изогнулась так, словно у нее костей в теле не было, и метнула нож, который по самую рукоять вонзился в грудь торговца. Пнув оседающее вниз бездыханное тело, она метнулась к излучателю и с любовью погладила по нему рукой: