1 серия - «Незнакомый сон»
После долгого рабочего дня я был сильно измотан. Мой возраст не имел к этому никакого отношения: я – молод, по крайней мере телесно. Просто порой, когда мы слишком часто откладываем всё непрожитое время на потом, мы нарываемся на утомительно длинные туннельные дни, по которым бездумно шатаемся, сжав во вспотевших руках неудобный пластмассовый фонарь; отсчитываем монотонные шаги, лишь бы было чем заняться.
Как время может откладываться? Очень просто. Оно скапливается повсюду. Там, куда вы заглядываете реже всего. Даже сейчас оно праздно валяется по всему вашему дому или окутывает пеленой ваших знакомых, с которыми вы давно не виделись.
Всё это где-то там, заморожено, будто не существует, и просто ждёт своего часа. Ждёт нас, чтобы взорваться, выскочить неожиданно из-за угла и за одно мгновение состарить или исказить всё то, что хранит ваша память.
Если мы чему-то долго не уделяем внимания, например, протекающему крану, покалыванию в боку или продукту, который скрывается в недрах нашей морозильной камеры, будьте готовы ко всему, что начудит с ними время. Так как оно уже учуяло их запах.
Оно любит заброшенные места, любит трещины и царапины, любит недостатки, – всё, где есть хотя бы крошечная брешь, чтобы поселиться там и пустить свои ядовитые корни. Но не бойтесь, людям время не грозит большими потерями (если вы, конечно, не махнёте на себя рукой. Уж тогда оно позабавится!)
Но это был не мой случай. Весь день я был в приподнятом и бодром настроении – и как никогда устал. Сегодня мне удалось побывать везде и сразу. И теперь я медленно брёл вперёд, почти не разбирая дороги перед собой. Ноги сами вели меня домой, «на автопилоте».
«Агх! Почему ничего не получается?.. Ты просто устал. Отсюда и все эти мысли… Нужно просто отдохнуть. Агх!.. Все эти переезды, отчёты, дурацкие справки… Скоро всё это закончится и встанет на свои места... Не спускай планки. Нужно просто чуть-чуть подождать. «Ничто стоящее не приходит сразу». Помнишь? И люди оценят. Нужно лишь время… Агх…»
«Вот я и дома!» – промелькнула мысль. Я поднял голову и увидел свою «новую» квартиру, в которую переехал пару недель назад; затем аккуратно разбросал туфли в маленьком коридоре и пошёл в квадратный зал.
При виде меня холодильник в коридоре дружелюбно зарычал, как верный пёс. Но несмотря на его энтузиазм и урчание сухих бутербродов в моём желудке, я опустошённо прошёл мимо.
В зале слабость наконец взяла надо мной верх, и, будучи не в силах идти дальше, я рухнул в пяти шагах от дивана.
Сон подхватил меня. Я уже толком не разбирал где верх, где низ – ноги поднимались и опускались на пол без моего ведома.
Сон неуклюже, – хромая на правую ногу, – нёс меня куда-то вперёд; держал мёртвой хваткой. Едва он подошёл к дивану, я выскользнул из его рук и ненадолго пришёл в себя. Моё мятежное сознание старалось ухватиться за пластиковую соломинку реальности в бурном море сна, и я вдруг разглядел его лицо. За всю свою жизнь я видел лица тысячи разных снов – помнил их глаза, нос (если он был), уши, рот, но никогда – всё лицо целиком. Этого я встречал впервые, и что-то мне в нём не нравилось.
Он взглянул на меня и будто прочёл это в моих спутавшихся мыслях; наклонился к левому уху и что-то неразборчиво прошептал; от чего я в мгновение ока, как от точного выстрела в голову, заснул мёртвым сном…
* * *
Тёмный гранитный пол поликлиники, пропитанный запахом хлорки, тянулся на долгие метры вперёд, на другой конец этажа. Казалось, если бы его не сдерживали эти стены, - такие же невзрачные и однотонные как сам пол – он бы тянулся так до са́мой старости, а моет быть и дальше.
Люди разных возрастов поочерёдно поднимали глаза к проходщим. Трудно было сказать, сколько они простояли в этом коридоре, но выглядели они так, будто впитали в себя цвет этих бледно-розовых стен и также бесцветно и обречённо смотрели по сторонам.
«Нет, ма. Сегодня я не могу. Бегаю по врачам… Со мной всё в порядке. Это для школы... Да, опять. Нет, я не думаю, что это как-то связано с мальчиком, который укусил учителя во время урока. Скорее потому, что начался новый учебный год… Все преподаватели их сдают. Ладно мам, мне пора. Тут моя очередь. Да, давай. Папе – привет. Всё, пока. Может быть на следующей, посмотрим. Давай».
У нужного кабинета была небольшая толпа. Слава молча встал за человеком, который показался ему крайним, и уставился на стену. Дверь напротив отворился, и за ней в ярком свете пропал один из ожидающих. Затем ещё и ещё. Очередь редела, но нужная дверь так ни разу и не отворилась. Молодой учитель засомневался, что эти люди вообще вели его к верному входу: