- Здравствуйте, извините, тут немного не порядок. Пройдите ко мне, пожалуйста, хочу с Вами поговорить, - вежливо сказал он. Потом обратился к секретарше, едва сдерживая возмущение:
- Я же ещё неделю назад просил пригласить её на собеседование. Что Вы мне сказали? Дозвониться не можете? Позвольте уж мне решать, кто мне подходит и почему.
Фактически это было первое собеседование, на котором я чувствовала себя на высоте. Я поняла, чего от меня ждали, и знала, что смогу соответствовать. Вопрос о моём приеме на работу решился сразу, начинать можно хоть завтра.
Много лет я была секретарем собственного мужа. Если вы думаете, что это легко, то глубоко ошибаетесь. К близкому человеку требования гораздо выше. Рабочее состояние приходится поддерживать круглосуточно. Он был БОСС, я - маленькая, неприметная секретарша. Он решал глобальные проблемы, я - лишь обеспечивала комфортные условия. Так я с радостью многие годы играла роль незаметного, но абсолютно незаменимого помощника. (А замену всё-таки нашли!). И вот, то, что знала и умела, принесла с собой на новое место.
Как приятно наблюдать, что хаос постепенно превращается в порядок. Цветы начинают цвести и буйно разрастаться. На встречи никто не опаздывает, сроки исполнения документов никто не пропускает, всё лежит на своем месте и оформлено как нужно. Никто не повышает голос и не хамит. Пространство заполняется теплом и уютом. Прямо как дома! Усталость и раздражение остаются за порогом. Думаете, так не бывает? Такая атмосфера царит в доме, где распоряжается заботливая хозяйка, такое бывает и в офисе, если секретарь относится к делу как к своему и понимает важность своей работы.
Так мы начинали, так проработали и прожили незаметно полгода. Поначалу ничего примечательного не было. Работа мне нравилась, а директор был мною доволен. Он был неизменно вежлив и сразу проникся ко мне доверием. Хотя со своими обязанностями я справлялась в рабочее время, мне часто приходилось засиживаться допоздна. Не хотелось уходить раньше и оставлять его в одиночестве. А он всё чаще и чаще задерживался, не спешил домой. Однажды вечером:
- Сделайте для меня, пожалуйста, кофе и себе что-нибудь на свой вкус и зайдите поговорить.
Я зашла с чашками, присела напротив.
- Хочу сказать, что мне с Вами приятно работается. Где Вы живёте? Может быть, я буду отвозить Вас домой. Нужно же как-то возместить переработку. Это же не Ваша вина, что мне приходится засиживаться, - и тон, и слова были искренними. Теперь с работы мы стали уезжать вместе.
Было ещё одно необычное обстоятельство в наших отношениях: он никак меня не называл. Обращался вежливо, культурно, но избегал имени-отчества. Он был моложе меня на одиннадцать лет. Казалось бы, никаких проблем, Елена Григорьевна - то, что нужно. Служебная этика соблюдается и жизненным реалиям соответствует. Но... никогда, никогда по имени-отчеству! Его талант выкручиваться при обращении ко мне уже начинал меня забавлять.
Зима наступила совершенно неожиданно - 1 декабря. Но несколько лет к ряду зимние погоды стояли у нас теплые и бесснежные. Были случаи, когда вдруг начинала цвести сирень в декабре. Это аномальное цветение, убогие гроздья на концах веток без листвы лично на меня нагоняли тоску и навевали мысли о нашей зависимости от природных катаклизмов. И вдруг необычно теплая зима взбрыкнула крещенскими морозами. Замело, замёрзли коммуникации. За сутки город превратился в зону стихийного бедствия. Ни проехать, ни долететь. Дороги в снегу, взлётные полосы обледенели. Как всегда, вокруг царствовал хаос и бардак.
Румынские партнеры решили ехать из Кишинева поездом, думали, так будет надёжней, а вышло, что опаздывали из-за какой-то аварии на железной дороге. Шофёр дежурил на вокзале, директор в офисе. Логика подсказывала, что после такого трудного путешествия гости захотят отдохнуть, а деловые вопросы откладываются на завтра, но он упорно не хотел ехать домой. Жена звонила несколько раз, он раздраженно отвечал, что задержится ещё. Меня дома никто не ждал, а смотреть телевизор можно и в приёмной.