И похоже, что эта особенность свойственна «тоталитаризму» издревле. Во всяком случае, “Словарь античности” Йоханнеса Ирмшера и Ренаты Йоне [19] сообщает, что тирания как форма государственной власти, возникла в Греции в конце VII в. до. н.э. в процессе борьбы между разлагавшейся аристократией и растущими народными массами; появлялась прежде всего в городах с высокоразвитой экономикой; законодательство при тирании формально сохранялось почти всегда, хотя в полисах устанавливалось единоличное правление. Тираны проводили политику, направленную на улучшение положение демоса, оказывали всяческую поддержку развитию ремесла и торговли, изобразительного искусства и поэзии.
Соответственно, негативная оценка тирании впервые была дана в период так называемого «демократического правления», отрицавшего основополагающий принцип тирании — единовластие и подчинение всех единовластию.
И потому казалось бы, что история, и не только России, предлагает политически активной части населения выбор одного из двух:
· либо «тоталитаризм», в меру своего понимания справедливости и стратегических интересов общества,
O с одной стороны, — дающий гарантии обеспечения их спокойной жизни большинству простых людей и оказывающий государственную поддержку образованию, науке и художественному творчеству как отраслям развития культуры, и,
O с другой стороны, — безжалостно подавляющий заведомых негодяев, а кроме них — интеллектуалов (непонятых, понятых, но не признанных им так называемых «безвинных гениев», возводимых впоследствии в ряде случаев в ранг «посланцев будущего»), по тем или иным причинам показавшихся опасными для устойчивого существования режима.
· либо «либерализм» — как свобода индивидуализма от контроля за его деятельностью со стороны «полицейского государства», когда каждый действует по способности не только в отношении неодушевленных предметов, но и в отношении других людей, что приводит к беззастенчивому засилью ненасытно алчных негодяев в государственной и хозяйственной власти, которое влечёт за собой крах образования, науки, художественного творчества и завершается установлением охранительного по отношению к ним деспотичного «тоталитаризма».
Однако это не так: выбор в действительности шире. Но чтобы понять, в чём состоят альтернативы «тоталитаризму» и «либерализму», надо понять многое в природе исторически реальных «тоталитаризма» и «либерализма». Приведём некоторые афоризмы историка В.О.Ключевского, относящиеся к этой же проблематике:
«Творцы общественного порядка обыкновенно становятся его орудиями или жертвами, первыми — как скоро перестают творить его, вторыми — как скоро начнут его переделывать» [20].
По отношению к опыту еще только предстоявшего социалистического строительства в России (В.О.Ключевский умер в 1911 г.) другой его афоризм, проистекающий из хорошего знания им истинных нравов его современников, гласит:
«Общество Праведного Общежития, составленное из негодяев».
Понятно, что такое общество невозможно. Праведное общежитие — естественный итог продолжительной непреклонности в праведности многих и многих людей во многих поколениях, в результате чего возникает иная культура, качественно отличная от известных нам по историческому прошлому, которая не способна воспроизводить негодяев и в обществе которой негодяям нет места.
Но в исторический период зарождения, развития и становления праведной культуры, праведность негодяям — помеха. А те, кто нестоек в праведности, — неизбежно будут пособниками негодяев либо на протяжении всей своей жизни, либо в разные её периоды и мгновения; и как следствие — от репрессий, благонамеренно направляемых на защиту становления новой культуры от негодяев, неизбежно страдают и многие окружающие как вследствие целенаправленных усилий негодяев, желающих прийти к власти на волне недовольства необоснованными репрессиями, так и вследствие пособничества им нестойких в праведности и безнравственных услужливых холопов, готовых служить всякой власти.
Однако один из наиболее опасных штурмовых отрядов негодяев и их случайных и невольных пособников (в понимании истории В.О.Ключевским) составляют именно «либералы»:
«Начитанные и надорванные либеральные дураки, производящие впечатление умных только на таких же надорванных, но не столь начитанных дураков. Недовольны всем настоящим, а прошлое ругают за то, что непохоже на настоящее. Сентиментально-озлобленные бурсаки киевско-могилёвского покроя». «На что им либерализм? Они из него не могут сделать никакого употребления, кроме злоупотребления» [21].
Такими афоризмами В.О.Ключевский охарактеризовал почитавшиеся прогрессивными в кругах либеральной интеллигенции России с середины XIX века устремления к переустройству общества на принципах социализма, предсказывая тем самым неизбежные злоупотребления негодяев и их пособников при попытке осуществления этих идеалов на практике. Хотя злоупотребления 1917 — 1940-х годов и привели к некоторому шоковому отрезвлению интеллигенции, однако вопрос о негодяях не привлёк к себе должного внимания представителей «либеральной» интеллигенции.
Представители «либеральной» интеллигенции претендуют возвести своё сословие в ранг не только «мозга», но и «совести нации» и «гласа народа», утверждая что только через интеллигенцию народ говорит с другими народами, Богом, потомками. Поскольку же негодяи и нестойкие в праведности рассредоточены по всем формально различимым социальным группам [22], вопрос о негодяйстве в собственной среде и личном негодяйстве каждого из них — вопрос крайне неприятный для претендентов на роль «совести нации». И потому «либералы» вопрос о собственном негодяйстве всегда и повсеместно обходят стороной, не вдаваясь в подробности.
Поэтому, сталкиваясь с тем, что какие-то идеалы прошлых поколений «либералов» не удалось воплотить в жизнь, «либералу» последующих поколений предпочтительнее сослаться на природу вообще [23] и на природу человека, в частности, и на этом основании объявить прошлые идеалы ложными и несбыточными, а нечто скотское возвести в ранг истинных идеалов либо гласно, либо молчаливой покорностью с его утверждением. Так проще — это не требует переосмысления и переустройства своей собственной нравственности и этики и не вызывает на себя ненависть негодяев.
Из этого нежелания заниматься вопросом о негодяйстве и негодяях в каждую историческую эпоху и проистекает иллюзия неизбежности нескончаемого круговорота: либерализм, тоталитаризм, либерализм, тоталитаризм…
Внутренний механизм которого состоит в том, что репрессий от «тоталитаризма» некоторое количество негодяев ускользает, изображая из себя добропорядочных людей и подставляя под репрессии других людей, а культура всякого толпо-“элитарного” общества воспроизводит новых негодяев, которых дисциплина «тоталитаризма» тяготит. В результате негодяи отказываются от дисциплины вообще, под лозунгами «либерализма» устремляются к захвату государственной власти, оттесняя от неё искренних благонамеренных «либералов», которые в годы «тоталитаризма» были убеждены, что если скрепы «тоталитарного» режима убрать, то всё в жизни сразу станет хорошо, поскольку проявится истинная природа человека, угнетаемая и извращаемая «тоталитаризмом». Однако истинная «природа человека» разная: человек может быть носителем животного строя психики, строя психики биоробота зомби, демонического строя психики, и человечного. Поэтому, если скрепы убрать, то свободу обретает демонизм, которому носители типов строя психики животного и зомби сопротивляться не могут