— Я уже забрала их.
— Хорошо. Поехали. — Он шагнул к двери.
— Езжай один. Иден предложила мне остаться в номере. Я так и сделаю. — Куинн взяла из бара чистый бокал, поставила его на журнальный столик и налила в него добрую порцию вина.
— Твоя машина осталась на винограднике. Как ты доберешься?
— Автостопом. — Потягивая вино, Куинн принялась перебирать одежду в гардеробной.
— Ты говоришь это, чтобы вывести меня из себя?
— И у меня это получается, хотя я не знаю почему.
— Куинн, ты мне небезразлична. Ты самая близкая подруга моей сестры.
— Значит, вот кто я для тебя? — Она поднесла бокал к губам и бросила на него взгляд, который едва не сбил его с ног.
— Ты хотела быть чем-то большим, чем лучшая подруга моей сестры? — с вызовом спросил Мика.
— Нет. — Она отвела от него взгляд.
— Нет, — повторил он. Почему-то это слово оставило горьковатый привкус на языке.
В постели у них все было прекрасно, однако Куинн не раз ясно давала понять, что не хочет ничего большего, чем простой секс. Тетка постоянно твердила Мике о том, что он должен жениться и «обеспечить продолжение рода Гулдов», но он еще не был готов связать себя узами брака.
Он часто спрашивал себя, как так получилось, что у них с Куинн завязался тайный роман. Ведь в самом начале он относился к ней с подозрением. Богатство Иден и ее принадлежность к аристократическому семейству Беллами вкупе с ее добрым сердцем превратили ее в цель для тех, кто стремился подняться вверх за чужой счет. Куинн, сирота с огромными глазищами на узком лице, оказалась другой. В отличие от визгливых девчонок, шлявшихся по пляжам в надежде познакомиться с парнями, она таскала Иден по музеям и тщательно следила за тем, чтобы та вечером возвращалась домой к установленному сроку.
Будучи циником, Мика допускал, что таким образом Куинн просто убаюкивает его настороженность. Поэтому во время их поездки в Санкт-Мориц, когда Куинн что-то тайком передала Иден, Мика решил, что это наркотики.
А выяснилось, что предмет женской гигиены. Иден была унижена.
«Зачем ты ставишь меня в неловкое положение?»
Он тогда извинился, и Куинн приняла извинения, но после этого стала держаться с ним настороженно. Он убеждал себя в том, что ему плевать, что она о нем думает. Его приоритет — Иден. Однако его гордость все же была задета.
Шло время, и Иден все чаще привозила с собой Куинн, которая уже превратилась в близкую подругу. Любезная, умная и здравомыслящая, она имела сильное влияние на сестру и действовала на нее отрезвляюще, показывая, что есть другое, более интересное времяпрепровождение, чем обсуждение модных тряпок и участие в вечеринках. Куинн сосредоточилась на учебе, собираясь сделать карьеру. Окажись на ее месте кто-то другой, Мика счел бы его идеалистом или излишне самоуверенным, однако он не раз ловил себя на том, что уважает эту девушку.
А потом, однажды войдя в свой дом в Париже, он увидел хрупкую девушку. Это была подруга сестры, и выглядела она ребенком. В нем поднялось настоятельное желание, однако он отмахнулся от него. Ему казалось неправильным смотреть на нее так, как мужчина смотрит на женщину.
Она тогда что-то ответила на его предложение записать на его счет покупки. Он понял, что ее обидел его снисходительный тон и пренебрежительное отношение. Она стала игнорировать его.
Вырвавшись из воспоминаний, Мика вернулся к действительности. В настоящий момент Иден не нуждается в его помощи. Она и убежала для того, чтобы лишить его возможности вмешаться. Мать явно не скучает по нему. Несмотря на скандал, разразившийся в день свадьбы дочери, она, воспользовавшись оказией, с удовольствием общается с родственниками.
Повернувшись, Мика закрыл дверь и запер ее на замок. Позади себя он услышал громкий вздох, как будто Куинн собиралась что-то сказать.
— Ты тоже решил пожить в номере, да? — все же спросила она с вызовом.
— Если предпочитаешь остаться одна, скажи.
— И лишить тебя возможности полюбоваться на одно из чудес природы? Нет, не могу.
— Ты имеешь в виду саму себя? — Выглянув из-за барной стойки, Мика обнаружил, что она густо покраснела. — Почему ты всегда воспринимаешь мои комплименты как насмешку? — раздраженно спросил он.
— Потому что это не было комплиментом. Ты язвил.
В этом и была суть проблемы. Он считал, что искренне и по-умному льстит ей, она же видела в его словах совсем другой смысл.
Мика налил себе виски, сел на диван и закинул ноги на журнальный столик. Куинн продолжала пристально смотреть на него.
— Что ты хочешь услышать от меня? Что я не считаю тебя привлекательной? Думаю, это было бы неискренне.