— Ты самка?
— Да.
Дракон сменил позицию.
— Я таких еще не видел. А про яйца и так все понял. Не тот хищник. И что нездешняя понятно, дня два еще может и выживешь. — Он мотнул головой в сторону безжизненного пространства под палящим солнцем. — Уходи.
Я встала на ноги. Дракон хмыкнул, оглядел меня еще раз и, равнодушно повернувшись спиной, удалился.
Я дошла до конца развалин и уставилась на плавящийся горизонт. Куда идти-то? Тут хотя бы есть уверенность, что меня не тронут, если только в ближайшее время ему не стукнет тридцатник. Вернулась обратно. Дракон лежал возле яиц, вытянув длинную шею и положив голову на песок. При моем появлении он приоткрыл глаза и вновь закрыл.
Надо было с чего-то начинать разговор.
— Это твои яйца?
— Я — самец. — глаза даже не приоткрылись.
— Значит, ты их охраняешь?
— Какой смысл их охранять? Это мертвое поколение. Никто из них не вылупится. Я сам тут родился. Сюда и умирать прилетел. — говоря, он даже не пошевелился.
— Почему умирать? Тебе же еще тридцати нет.
— Мы все умираем. Этот мир умирает, ты разве не видишь? Силы тут не осталось. — он тяжело отвернул голову в другую сторону.
— Подожди, — я обежала его по кругу, чтобы видеть морду, — а как же сфера? Почему не переходите?
— Какая сфера?
— Вам еще Великие не дали сферу? Она поможет. Вы все перейдете в новый мир.
— Не знаю, про что ты говоришь, но если кто-то собрался помочь, то самое время. Большинство и так не дожили.
— Значит, совсем немного осталось. Ты погоди отчаиваться. Я-то знаю, что все хорошо будет. Надо просто немного подождать.
Я уселась рядом с драконом. Про благополучный исход я знала, но вот успеет ли мой золотой знакомец попасть в счастливое число спасенных?
Дракон лежал тихо и молча, лишь иногда подрагивая телом и хрипло вздыхая. Во время таких вздохов все во мне опускалось от страха, что сейчас все кончится, и я останусь совсем одна посреди пустыни.
Дракон дернулся очередной раз и приоткрыл глаза.
— Мне то, конечно, все равно уже, но ты уверена, что хочешь на меня смотреть?
Я легко дотронулась до золотой чешуи.
— Мне жаль тебя. И еще больше жаль, что не могу помочь. Во мне есть сила. От которой я бы рада избавиться. Во мне ее даже слишком много. Но я не знаю как. Если бы я только могла тебе помочь…
— Что ты не знаешь? Если она тебе не нужна, отдай ее… да хоть бы камню. Будет у тебя волшебный булыжник. Можешь ему песни приказать петь.
— Я уже пробовала. Ничего не получается. Я к драконам из-за этого ходила. Они мне помочь не смогли.
Голова повернулась ко мне.
— А что делали-то?
— Я брала в руки предметы, пыталась передать им силу. Как мне сказали. Но ничего не получилось.
— А зачем ты их в руки брала? Их дракон должен держать. Или дотрагиваться. Мы же проводники энергии. Через нас идет, но не задерживается. Хотя, может, у вас там все по другому…
— Не знаю, как у нас. Помогать они мне не захотели особенно. А ваша Старейшая вообще мне сказала, что само у меня все пройдет в нужный момент.
— Нет у нас никаких старейших.
— Может называются они по-другому у вас. Те, что в памяти хранят самые… важные… события… — я споткнулась в мыслях.
— Нет у нас никаких старейших. — дракон вновь опустил голову и закрыл было глаза. Но я уже точно знала, что нужно делать.
— Будут! Поверь мне! Точно будут! И знаешь… начинай прямо сейчас. Запоминай хорошенько как все было. И как я выгляжу, запомни. — Я вскочила и понеслась к обугленным стенам, не так давно спасавшим меня. Подняла брошенную сферу. Стряхнула песок. С силой вырвала ненужный штепсель и шнур. Вернулась к дракону.
— Не мог бы ты дотронуться до этого?
Мы восторженно смотрели в огромный прозрачный портал на голубизну чистого неба без единого облачка. И такую же голубую воду. Насколько хватает глаз. А посередине, толстой смачной прослойкой, уходящей то вверх, то вниз, расстилали свои листья огромные растения, на которых смело можно было строить целые поселения.
Я повернулась к дракону и увидела, как из изумрудных глаз скатилась слеза, мгновенно испаряясь под солнцем. Он осторожно прижал к себе сферу.
— Я сохраню ее. Обещаю. И тебя буду помнить. И расскажу всем, кто выжил.
— Я знаю, — я глупо улыбалась, чувствуя себя счастливой.
— А чем тебе помочь? Что ты тут искала?
Только тут я вспомнила про свою спасательную миссию.
— У вас тут фениксы есть?
Он кивнул.
— Тебе феникс нужен? Он же горящий, нести не сможешь. — Дракон удрученно нахмурил морду, жалея, что не смог помочь. — А хочешь, я тебе яйцо принесу? В огонь кинешь — вылупится.
— Давай! Это то, что мне нужно!
Держа в руках маленькое гладкое яйцо феникса, я в последний раз окинула взглядом черные руины, белый песок, серые камни, портал, синим ярким пятном выступающий на этом безжизненном фоне и счастливого дракона, сжимающего в лапах то, что недавно было сувениром, подаренным мне на Новый год. Сжав в руке жезл, я помахала дракону.
— Удачи на новом месте!
— Скажи свое имя!
— Я… Можешь называть меня Великой.
— Великой? Как хочешь. Пусть будет — Великая. — Усмехнулся дракон.
— У меня еще одна просьба. Много веков спустя к вам придет девушка, которая будет светиться и мечтать избавиться от своей силы. И говорящий с драконами, желающий вернуть себе память. Откажите им. Обоим.
Что выражали глаза Шатира, трудно передать словами. На Элрона я не смотрела. До того, как Шатир успел открыть рот, я затараторила.
— Сделай мне огонь. Хотя бы небольшой. Подожги палку или траву. Ничего не говори, просто сделай.
Маг, исходя гневом, плюнул небольшим клубком огня мне под ноги.
Не теряя времени, я сунула туда яйцо и отступила, наблюдая. Яйцо словно вобрало в себя все пламя вокруг. И замерло. Потом поменяло цвет на коричневый, покрылось мелкими трещинами и разлетелось на куски.
Челюсть моя упала вниз.
Посреди коричневой скорлупы сидела небольшая птица грязно-серого цвета, больше похожая на выброшенное чучело, чем на живое существо, с торчащими во все стороны неопрятными перьями. Осмотрев нас, чучело взъерошило весь свой пыльный хлам, подняло несуразный хохол на голове и что-то приветственно крякнуло.
— И что это должно было быть? — даже Шатир на какое-то время впечатлился.
— Феникс… — я вжала голову в плечи, понимая, что сейчас начнется.
— Лика, я приблизительно понимаю, как работает твой мозг, — голос мага был подозрительно тихим, — но даже я не могу понять, как эта маленькая птичка, по-твоему, должна была остановить его? — Зазвенели молнии. — Феникс умирает и возрождается в огне, — прозвучал гром, — Так по-твоему, он его своими смертями замучить может? Чем ты вообще думаешь? — Теперь началась самая настоящая буря. — Вместо того, чтобы пытаться помочь и искать решение проблемы, мы должны нянчиться с тобой и беспокоиться, как бы чего не случилось? Тут война началась! Думаешь, таросы остановятся после Тарвина? Они дальше пойдут. Стерев все по пути с лица земли. И что может эту махину остановить? Феникс? Неужели ты не понимаешь, что лишь мешаешься тут? Мешаешься тем, что за тебя надо переживать, вытаскивать из передряг, заботиться о твоей безопасности. Могла ли ты хоть раз подумать не только о себе? Это уже давно не милая игра! Тут умирают!
Я смотрела на равнину, медленно превращающуюся в перепаханное черное поле.
Конечно он прав. Им я только мешаю. И я прекрасно представляю, куда рванет сейчас Шатир искать решение. В своей башне он перелопатил еще не все. И силы ему надо копить на заклинания, а не на возможность вернуть меня домой. А Элрон… Элрон отправится к своим. Поднимет равИеров и, возможно, сляжет у какого-нибудь города, в попытке предотвратить его гибель. И я тут не нужна. Я всего лишь камень преткновения. Непонятно кто. Не человек и не маг.