В Испании тоже понимали это и стремились связать Ришелье руки, собираясь поддержать (и поддерживая) - страшно подумать - французских еретиков, возглавляемых герцогом Роганом.
Положение кардинала усложнялось тем, что Габсбурги, активно насаждая католицизм в Германии, видели в Испании своего естественного союзника против него. Австрия открыто заявила о своих претензиях на "мантуанское наследство", о котором здесь следует сказать несколько слов, так как события, к которым привела эта проблема, самым тесным образом повлияли на судьбы наших героев.
Дело шло о довольно значительном герцогстве Мантуа, связанном с маркграфством Монферра под властью дома Гонзаго. Последний герцог из старшей линии Винченцио II, бывший приверженцем Испании, умер в декабре 1627 года. Его же преемник герцог Неверский, к которому перешли наследственные права, владел землями во Франции и считал себя французом, что вполне устраивало кардинала и не устраивало всех остальных.
Ришелье оказал поддержку герцогу Неверскому, и тот, вступив в Мантую и заняв ее войском, сделал из нее весьма важный пограничный пункт у испанской Миланской области, из которого Франция могла угрожать Италии, находившейся тогда в основном под австрийским господством.
Поэтому испанское правительство стало просить австрийского императора Фердинанда II отказать герцогу Неверскому в правах наследования, что он и сделал, взяв область в свое управление как ее ленный сюзерен.
Ришелье колебался. Он не знал, с кого начать. С Рогана, с испанцев или имперцев, выгнавших тем временем Невера из его владений. В такие минуты он прибегал к помощи "серого кардинала" дю Трамбле.
Зимним вечером, сидя у огня, Ришелье беседовал с отцом Жозефом.
- Мои люди сообщают, что шпионы Филиппа Четвертого пытаются установить связь с герцогом де Роганом, - неторопливо говорил отец Жозеф своим тихим голосом, глядя, как пламя пожирает сосновые поленья в каминном очаге. Возможно, в ближайшее время им все же удастся встретиться с ним.
- Что они предложат ему? - так же тихо спросил кардинал.
- Прежде всего деньги, чтобы он продолжал военное сопротивление, ваше высокопреосвященство. Однако не исключено, что король собирается оказать герцогу и военную помощь.
- Что ж, королю испанскому не привыкать проливать кровь свои подданных - она льется и в Старом, и в Новом Свете. Через кого они пытаются связаться с Роганом? Через герцогиню де Роган? - помолчав, спросил Ришелье.
- Ваше высокопреосвященство, эта особа действительно герцогиня, но она носит другое имя...
- Что вы имеете в виду, Жозеф? Я знаю ее?
- Вы знаете ее, ваша светлость.
- Тогда я догадываюсь. Это герцогиня...
- ...де Шеврез, ваша светлость.
- Все та же интриганка, - проговорил Ришелье. - Кажется, она приходится родственницей Роганам?
- Совершенно верно, ваша светлость.
- В Туре у меня надежные люди. Один раз ей удалось скрыться и бежать в Париж, когда этому английскому безумцу вздумалось шнырять по коридорам Лувра в мушкетерском плаще. Впрочем, о мертвых либо ничего... либо хорошо. Но с тех пор я сменил всех. Теперь там дю Пейра и другие, я им доверяю. Разумеется, настолько, насколько я вообще доверяю людям подобного рода.
Отец Жозеф внимательно посмотрел на кардинала.
- Кто, например?
- Один из адресатов - мушкетер роты Тревиля. Мушкетер, который последнее время чаще встречается с настоятелем иезуитского монастыря, чем бывает в казармах.
- А-а, - протянул кардинал. - Один из четверки. Кажется, он был ее любовником. Неплохо для несостоявшегося аббата. И что? Особа, о которой идет речь, часто пишет подчиненному господина де Тревиля, который предпочитает общество отцов-иезуитов королевской службе?
- Во всяком случае, мне известно, что она писала ему всего лишь несколько дней назад.
- Вот как!
- Письмо было перехвачено.
- Господь всегда на стороне правого дела, Жозеф. И что же там, в этом письме? Неужели какой-нибудь любовный вздор? - сказал кардинал с той улыбкой, которая вызывала дрожь у знающих его людей, поскольку служила предвестником его жестоких решений, принимаемых, впрочем, часто в государственных интересах.
- Конечно, я не имею послания герцогини к нашему мушкетеру при себе, ваша светлость, но запомнил, о чем там говорится.
- И это?..
- Просьба и предупреждение. Точнее - предупреждение и поручение.
- О чем же она предупреждает нашего друга иезуитов, носящего мушкетерский плащ?
- Она предупреждает его о том, что те люди, с которыми он встречается или в скором времени встретится в коллегии иезуитов, - враги вашего высокопреосвященства и, следовательно, ее друзья. Ее и герцога де Рогана. Отсюда она делает вывод о том, что адресат может полностью доверять этим людям.
- Весьма логично. О чем же просит герцогиня? Вернее - что она поручает своему рыцарю?
- Она доверяет ему выполнить почетную, но опасную миссию связного.
- Между...
- Между ею и кем-то, кого рекомендует этому мушкетеру настоятель иезуитского монастыря и чьего имени она в письме, к сожалению, не называет. По ряду косвенных соображений я делаю вывод, что этот человек - важная персона и его путешествие в Тур было бы связано с неоправданным риском.
- Иными словами, этот таинственный некто должен что-то сообщить нашему мушкетеру, а ему следует отправиться в Тур и передать это ей.
- По-видимому так, ваша светлость.
- Это интересно. Следует сделать так, чтобы письмо дамы из Тура достигло своего адресата, и проследить за ним.
- Это излишне, ваша светлость.
- Почему?
- Герцогиня придавала такое значение своему посланию, что сделала копию и послала второго гонца, на тот случай, если с первым что-нибудь случится.
- Продолжайте, отец Жозеф.
- И этот второй, насколько мне известно, справился с поручением. Таким образом, письмо доставлено по адресу и без нашего участия.
- Но вы твердо уверены, что это именно то самое письмо, вернее - его копия?
- Совершенно уверен, ваша светлость.
- Я знаю вас, отец Жозеф, но мне все же хотелось бы понять, на чем основана эта уверенность.
- Ваша светлость, дю Пейра и его люди скрытно последовали за этим вторым курьером и в первом же придорожном трактире, где он сделал остановку, когда почувствовал потребность в отдыхе, подсыпали ему в стакан сонный порошок. После этого они обыскали его, обнаружили письмо и, удостоверившись, что это точная копия того, какое попало к нам в руки, вернули его на прежнее место.
- Но, проспавшись, курьер должен был заметить, что письмо вскрывали?
- Это уже забота специальных людей, ваша светлость. Он ничего не заметил.
- Беседа с вами всегда доставляет мне большое удовольствие, отец Жозеф.
Отец Жозеф поклонился.
- Значит, наш мушкетер уже прочел это письмо.
- Он получил его вчера вечером, ваша светлость.
- Кажется, на этот раз я их не упущу, - пробормотал кардинал. - Эта интриганка получит свое.
Глава двадцать вторая
Ночное свидание
Париж погрузился во мрак. Все часы Сен-Жерменского предместья пробили полночь. Улицы опустели. Тишину лишь изредка нарушал экипаж запоздавшего домой вельможи.
В одном из темных переулков, пролегавшем там, где сейчас находится улица Асса, показались две закутанные в плащи фигуры. Дойдя до конца переулка, они повернули направо. Из глубокой тени от одного из домов отделилась еще одна, шагнувшая им навстречу, фигура.
- Ну что? - спросил один из двух вновь прибывших.
- Он никуда не выходил, - отвечал человек, по-видимому, давно дожидавшийся появления двух закутанных в плащи незнакомцев.
- Принимал он кого-нибудь?
- Никого. Кроме какого-то нищего монаха.