Эти мгновения не могли длиться вечность, и вот мы уже возле моего подъезда. Машина тихо урчит, Игорь смотрит на меня, не спеша разорвать уютную тишину. У меня нет сил встать и уйти.
- Спасибо, что подвез.
Я отстегиваю ремень и тянусь к ручке, когда его длинные пальцы мягко обхватывают мое лицо и осторожно поворачивают к себе. Он не целует меня, а только смотрит. Бесконечно долго. И я не тороплюсь вырваться из плена его рук, а покорно жду чего-то, пока мое сердце то замирает, то с силой бьется в груди.
- Ника, я… люблю тебя.
- Нет! – я вырываюсь из его рук и выпрыгиваю из машины, стремглав бегу к спасительной двери подъезда. Я не готова слышать эти слова. Эти прекрасные и одновременно ужасные, непростительные, безвозвратные слова. Потому что, раз сказав их, уже не так просто забрать обратно. Для меня они не просто набор букв и звуков, но обладающие такой разрушительной силой слова, что я могу просто не выдержать их груза.
Игорь сильнее и быстрее меня, поэтому перехватывает меня в подъезде у самой моей квартиры, когда дверь уже открыта и я не успеваю сделать спасительный шаг внутрь. Он протискивается вместе со мной в коридор и прикрывает за нами дверь, закрывая от всего остального мира.
Я стояла и смотрела в эти невероятные глаза, и абсолютно не знала, что мне хочется сделать сильнее – прижаться к нему крепко-крепко, или убежать на другой конец света и никогда его больше не видеть. С того момента, как мы снова встретились, у меня не было ни минуты, чтобы я не думала о нем. Я совершенно измучена, разбита, растерзана и растеряна. Проще, наверное, было бы никогда его не знать. Могла ведь я в тот далекий летний день не пойти на площадку и никогда с ним не встретится? Хотя, чего уж теперь об этом думать?
- Игорь, я не знаю, чего ты добиваешься…
- Тебя! – он говорит это так поспешно, словно ждал именно этих моих слов, и у него давно заготовлены ответы на все вопросы. – Ника, поверь мне! Я всегда хотел… Ты мне нужна. Без тебя совсем не получается жить. Я столько раз пробовал, что сбился со счета. Только вот всегда происходит одно и то же. Чтобы я не делал, как бы не старался, внутри меня лишь пустота. Черная и прожорливая. Она забирает счастье, радость… Ей все время мало! Как будто часть меня, самую важную часть, просто удалили. И на этом месте теперь властвует боль. Знаешь, такое бывает у людей, которые лишились какой-нибудь конечности, но все равно чувствуют, как она болит. Фантомная боль. Так и у меня. Без тебя болит душа… можешь не верить. Я на твоем месте точно бы не стал, не после того, что я сделал. Я недостоин тебя, это правда. Даже мизинца на твоей чудесной ножке. Я эгоист и жуткий собственник. Именно поэтому я тогда не поверил тебе. Сбежал, дурак, на другой конец света, но словно взял с собой и тебя… но речь не обо мне. Но я прошу тебя, пожалуйста, дай мне шанс! Хотя бы крошечный! Мне хватит и полпроцента, чтобы доказать тебе, что я люблю тебя и хочу сделать тебя счастливой, как бы банально это не звучало. Если ты доверишься мне и простишь, если согласишься быть моей, я сделаю тебя счастливой. Я уже не тот сопливый мальчишка и понял, что любовь нужно беречь и за нее нужно бороться.
Игорь поднял руки, бережно обхватив ими мое лицо, и большими пальцами стал стирать слезы с моих щек. Непонятно, когда я начала плакать. Его слова проникали в самую глубь моего сердца. Он нашел к нему ключ, который давно был потерян. Хотя, он, наверное, всегда был у него, и когда он ушел, то забрал его с собой. Именно поэтому, я не могла его вырвать оттуда. Как? Если Игорь - Хозяин моего сердца.
- Не плачь, маленькая… не надо. – Он уже прижимал одной рукой мою голову к своему плечу и гладил по волосам, оставляя легкие невесомые поцелуи на макушке. А я не могла сказать ни слова, окутанная его запахом, нежностью, силой. Я слабая. И сейчас, как никогда это ощущаю. Но так приятно быть в руках сильного мужчины, своего любимого, и черпать из него силу. – Я сделаю все, что хочешь, только не плачь.
Я отстранилась и посмотрела ему в глаза. Мне важно было видеть их.
- Даже если, я попрошу тебя оставить меня и никогда больше не появляться в моей жизни?
Его глаза потемнели, а грудная клетка под моими руками замерла на вдохе. Кадык на его шее дернулся, он как-то сник, но сказал:
- Только, если ты действительно этого хочешь.
А я не хочу. Правда не хочу. По сути я и не жила все это время без него. Я отрицательно замотала головой, потому что чувства переполняли меня и не давали произнести ни слова.
- Ты меня прощаешь?
Я снова махнула головой, но уже соглашаясь.
Спасибо, что были все это время со мной и терпеливо ждали. Знаю, я ужасный автор - пишу редко и часто задерживаю продочки. Обещаю исправиться и в будущем такого не делать. Приглашаю вас в свою группу в вк и мой инстаграм, ссылочки в моем профиле. там будут анонсы и маленькие зарисовочки.
Люблю ВАС, мои дорогие читатели!!!
И чуть не забыла, завтра будет эпилог этой истории, а пока поставлю статус "завершено".
глава 9
POV Игорь
5 лет назад
Кто-то бесцеремонно расталкивает меня и спихивает с постели, сорвав при этом уютное одеяло. Холодно и неудобно на жестком полу. И я бы рад послать всех к черту, но… передо мной рассерженная не на шутку мама. С ней шутки плохи.
- Игорь, немедленно в душ и завтракать! – ее голос, такой звеняще-холодный, проходится, как острый нож по оголенным нервам и тупой болью оседает в звенящей голове.
Я с трудом поднимаюсь и плетусь в ванную. Холодный душ бодрит и из зеркала на меня смотрит более свежая версия меня.
На кухне мама стоит у окна, ожидая меня. Передо мной на столе стоит дымящаяся кружка с зеленым чаем. Аромат мелиссы напоминает о той, кого я безуспешно пытаюсь забыть уже сколько? Черт, даже не знаю, сколько дней прошло. Для меня все они сплошной день сурка.
- Поешь. – мама кивает на тарелки с блинчиками и омлетом, но к горлу подкатывает тошнота, и я отрицательно машу головой. Мама складывает руки под грудью и приподнимает правую бровь, что означает крайнюю степень ее раздражения. В такие моменты вообще стоит выполнять все беспрекословно. И я запихиваю в себя омлет. Странно, но становится легче, и тошнота отступает. Я доедаю все.
- Мам, я не хочу чай. – Я теперь ненавижу этот напиток, который так любит она. Та, кого нельзя вспоминать и невозможно забыть. Та, которая растоптала мое глупое сердце своими стройными ножками. – Лучше кофе.
Через минуту передо мной стоит кружка с бодрящим напитком. Я делаю глоток и жду. 1, 2, 3…
- Игорь, что с тобой творится? Ты приходишь под утро, или вообще не бываешь по несколько дней дома. И всегда пьяный. Мы с отцом…
Он говорит и говорит, а я просто молча киваю. Ей не особенно нужны мои ответы. Думаю, что она с отцом уже что-то придумала и после этой беседы, призванной вызвать во мне глубокое чувство стыда и жаркой благодарности к их ангельскому и безграничному терпению, она объявит их решение.
- Ты меня слушаешь? – Кивок. – Мы переезжаем. С институтом уже все решено… - Я снова выпадаю из реальности. Идея уехать из этого проклятого города кажется мне просто превосходной. Потому что, я как идиот, все равно продолжаю думать о ней. Тряпка. Я сам себе противен. Но каждый вечер я неизменно оказываюсь под ее окнами в тени деревьев, чтобы не увидела, вздумай Ника вдруг выглянуть в окно. Пару раз я даже чуть не поднялся к ней. Хотел еще раз посмотреть в эти прекрасные лживые глаза и спросить почему она так со мной. Идиот. Иногда я даже различаю ее четкий темный силуэт за наглухо зашторенным окном. И от этого только что-то щемит, сильно сжимается в разодранной в клочья груди. Какая же ты отрава, Ника Скворцова! – Жить первое время будешь с нами, а там, если твое поведение будет нас полностью удовлетворять, возможно, снимем отдельную квартиру. Где-нибудь в южной части Манхеттена, поближе к твоему университету…