В этот день получил два часа абсолютного счастья - попавшиеся вновь в расписании француженки сидели тихо, аки мыши, идеально и неукоснительно соблюдали технику безопасности и рецепт заданного зелья, пристально смотрели за своими работами, - короче, не было даже малейшей вероятности несанкционированного взрыва. Кроме того, между собой шармбатонки так же почти не переговаривались.
Вышел на обед, узнал о новой сплетне.
Поттер, оказывается, с Грейнджер встречается. Чтобы их никто не посек, парочка назначает свиданки в библиотеке; чтобы их никто не трогал, заседает в Запретной секции; чтобы уж совсем зашифроваться, ребята обосновались и шифруются в разделе обмена телами, строят из книг баррикады и за ними тайком "милуются". Последняя информация, кстати, поступила от смущенно хихикающих старшекурсниц.
Преподавание, очевидно, совсем лишило меня мозгов, потому что моей первой мыслью было: "А директор-то не промах!"
Но потом исправился на "Хо-хо, нечаянно, конечно, но как удачно получилось!"
Ох, я даже не могу себе представить, как ЛжеПоттер с гоп-компанией общался. Вернее, как гоп-компания с директором...
Хотя нет, гораздо интересней узнать о том, как ЛжеПоттер смог сообщить о своем лжепоттерстве!
А вечером вернулся отчим.
Снейп выглядел усталым. Он устало шагнул в подсобку из камина, устало кинул мантию на кресло и так же устало удивился мне:
- Мэтт?
- Тебя не было два дня, - отчим кивнул, явно не совсем понимая, что я ему говорю. Я покачал головой и сказал: - Иди спи.
Снейп вяло кивнул и поплелся в свою спальню. Н-да, какой же труд смог довести отчима до состояния нестояния и полуовоща?
Я сходу отмел самый первый и самый непристойный вариант. Что-что, а людей цвета неба в шайке-лейке Волдеморта не было, хотя слухи ходили разные. А впрочем...
Так, нет! Мэтью, успокойся, тебя уже заносит не по детски.
Куда уж там детям...
Через пятнадцать минут пошел проверить отчима. На лицо, вернее, на лице, признаки магического истощения и переутомления.
Я вернулся в подсобку и подошел к отчимовской мантии. Оу, фу! Запах лечебных зелий в радиусе метра от кресла просто резал глаза!
Я вызвал эльфа и потребовал газет за последние три дня.
Ларчик, как оказалось, просто открывался.
Как выяснилось, в день ухода отчима, в 10:41 Пожиратели предприняли крайне неудачную попытку нападения на Азкабан. Убитых - ни одного, но среди нападавших, по словам авроров, море раненых. Со стороны защиты потерь тоже нету. Пленных не получилось.
Черт, я целых два дня ходил мимо нужных мне ответов!..
Ладно, после своих эскапад с лечением (интересно, сколько ж Снейп трудился, что мантия так пропиталась?..) отчим продрыхнет не меньше четырнадцати часов. А на завтра еще нужно проверить самостоятельные работы второкурсников.
Безучастно ставя галочки и крестики, размышлял. Ну, почему Снейпа не взяли, это ясно. Отчим - один из немногих людей, который профессионально работает с зельями, в том числе и лечебными. Кроме того, он еще и в Хогвартсе шпион. В Ордене - не знаю, а в Хогвартсе - точно.
Но меня отвлекли от размышлений.
Около часа ночи дверь в кабинет тихо открылась и вошла Флер. Посетительница удивленно воззрилась на бодрствующего меня, я, в свою очередь, на нее.
Немая сцена.
Глава опубликована: 26.09.2010
Глава 16
Впрочем, Флер быстро оправилась от удивления. Девушка склонила голову на бок и со смесью интереса и ожидания на лице посмотрела на меня.
Я медленно приблизился к ней. К моему удовлетворению, я оказался выше Флер на два сантиметра. Я чуть наклонил голову и с ленивым любопытством рассматривал ее лицо. Мне некуда было спешить. Я еще чуть-чуть наклонился и...
- Сын.
- Йумхрф?! - проговорил я, недовольно открывая глаза. Первым, что я увидел, оказалась чернильница перед самым моим носом.
- Спасибо за помощь, сын. Иди спать, уже почти два часа ночи. Я сам справлюсь.
Я поднял голову и увидел отчима. Немного бледнее обычного он, тем не менее, твердо стоял на ногах. Я отлепил пергамент от щеки и поплелся в факультетские спальни. Снейп сказал, что справится - значит, справится. Отчим всегда отличался редким здравомыслием.
Беспорядочно скинув вещи на пол, завалился на кровать.
Обалдеть! Я умудрился задрыхнуть на столе при проверке работ и увидеть сон! Причем такой, знаете ли, беспалевный, ага...
Вот и как теперь трактовать увиденное? Я сошел с ума от долгого воздержания или влюбился?
Даже не знаю, что предпочтительнее.
Надо бы прояснить этот вопрос...
* * *
Завтрак я безнадежно пропустил. Отгадайте, почему.
О нет, я не проспал. Я умывался.
Дело в том, что есть одна фирма, "ВандефулИнк", которая, согласно названию выпускает чернила. Долгосохнущие и ультрастойкие.
А еще есть второкурсник Майкл Брист. Он пользуется именно этими чернилами и имеет отвратительный почерк.
В общем, я встал в семь часов утра и при последующей инвентаризации частей тела (рука две штуки, нога две штуки, голова одна штука, мозг условно одна штука...) обнаружил у себя на левой части лица от подбородка и до трети лба экзотическую татуировку. Иероглифы неизвестного языка ровными рядочками шли по вышеуказанному периметру.
Впрочем, при хорошем зрении и надлежащем терпении на моей любимой морде можно было прочесть урывчатый рецепт зелья Брайда на основе златолистки лунной.
Фишка как раз в том, что эти гадские чернила не отмывались!!!
Брист мирно пошел на уроки, даже не догадываясь о том, что приобрел себе кровного врага.
Проснулись однокомнатники. Своими жалобными воплями они все же смогли вытурить меня из ванной.
- Одно слово - вам хана, - сказал я, выходя из ванной. Мертвая тишина сзади меня несколько насторожила. Обернувшись, застал такую сцену: Забини и Нотт молча сидят на полу и счастливо ржут. Беззвучно. Из-за двери ванной доносится судорожный всхлип - запершийся там Малфой, судя по всему, потерял тональность.
Ловлю свое отражение в зеркале.
От трения часть лица с черными иероглифами приняла насыщенный красный оттенок. Готичненько.
* * *
- А, мистер Снейп, вы уже выздоровели, - приветствует меня МакГонагалл, пишущая что-то у доски. Весь класс оборачивается на меня. Всепонимающая лукавая улыбка на лице Поттера выводит из себя. Гриффиндорцы оторопело смотрят на мой апгрейд, свои рассматривают с интересом, но молчат, предупрежденные, судя по всему, заботливыми Малфоем, Ноттом и Забини.
Сажусь на заднюю парту и сразу же поворачиваю лицо к окну, так, чтобы профессор видела только правую часть. Хотя, наверно, это меня не спасет.
А что касается пары дней моего преподавания...
Ребята подкинули мне записку, в которой сообщалось, что, не обнаружив меня за завтраком и на первом уроке, мои дорогие однокурсники по-тихому подошли к учителям и сказали, что я заболел.