Он замолчал, ожидая, пока я выведу сообщение и приду в небольшое охреневание. Это был никто иной как Олег Волков. Сообщение из памяти кома я сразу же удалил. Очень интересно получается.
— Но какие цели и мотивы он преследует? — я перевел взгляд на голограмму Любушкина, который пожал плечами.
— Не известно, да и получить эту информацию будет крайне затруднительно, сейчас уж точно. Наши стороны на официальном уровне договорились о переводе преступника, давно объявленного в Имперский розыск, к нам в страну в рамках экстрадиции. На границе группа сопровождения была атакована, причем с какой стороны и кем до сих пор не выяснили, но при этом погибла вся группа сопровождения, состоящая как из наших, так и из подданных Японской Империи. Обвинений никаких не следует, отсюда можно сделать вывод, что конфликт не нужен ни одной из сторон и это нападение расценено как попытка создать напряжение на границе.
— Чушь какая. Такое объяснение не укладывается ни в одни рамки, — я покачал головой. — Волков слишком мелкая сошка, чтобы ради него провоцировали две Империи на напряженку в отношениях.
— Мы понятия не имеем, какую именно ступень в иерархии этих гадов занимает Олежка. Ты совсем исключаешь такой вариант, что это именно он идейный руководитель и вдохновитель? — Олег на пару секунд замолчал, но потом продолжил. — Оказывается, что ситуация в нашей Империи в рамках отношения клан — не клан очень благоприятная и стабильная, по сравнению со всеми остальными. Но это объяснимо, у нас не так уж и много отлученных от кланов идиотов. Основная масса вольных художников сама отрекается от своих кланов. Кто-то потом возвращается, поджав хвост, кто-то нет. Но процент таковых не настолько высок, как например в той же Японской Империи, чтобы их восстание могло причинить кланам больше неудобств, чем, например, кланы сами себе причиняют. Тем более, что в Российской империи их права никто целенаправленно не ущемляет. По правде говоря, всем на них просто плевать. И при желании каждый из вольных может проявить себя на том или другом поприще и войти в клан, и должном старании выйти на приличный уровень. В их кварталах даже школы содержатся за государственный счет, не говоря уже о больницах и других социальных структурах, — я кивнул, соглашаясь с каждым словом Любушкина. — Поднимать народ, не состоящий в кланах на бунт пока что себе дороже обойдется. Поэтому они решили идти другим путем.
— Все это очень странно. Олег не мог так бездарно попасться, он слишком умен для этого. Создается впечатление, что он сделал это специально.
— Но пока это все, что известно. К тому же во всем мире вроде бы пока спокойно и никаких волнений не отмечается. Но, тем не менее, это происшествие дало толчок к тому, чтобы Совет начал уже поднимать свои пятые точки от кресел, отвлекся от личного обогащения и начал хоть что-то предпринимать. По крайней мере, были захвачены, уже в открытую действующие ячейки, действия которых пока к счастью ни к чему значительному не привели. Они все называют себя частью одной организации «Борцы за равноправие». Их ничего между собой не связывает, общаются только в рамках своей ячейки и даже приблизительно не знают тех, кто за всем этим стоит.
— Обычная схема, — я махнул рукой, понимая, что таким образом к верхушке точно не прийти, нужно хотя бы выйти на куратора ячеек, который получает указания непосредственно из центра.
— В каком смысле? — на лице Любушкина промелькнуло удивление.
— Обычная хорошо продуманная схема, чтобы затереть все концы. Так или иначе, у нас они пока что действуют, ограничиваясь провокациями, типа той, что запустила царящий вокруг беспредел, и, пользуясь тем, что родителям пока резко не до детей, окучивают этих самих детишек, привлекая в свои ряды.
— И очень скоро может возникнуть ситуация, что этот кружок за равноправие вскроется, как гнойник и мы будем смотреть, как будет формироваться совершенно новый Совет, или его вообще не станет. К власти придет какая-нибудь кучка непонятных личностей, которые сейчас топят за равенство и братство. Они национализируют клановую собственность. Объявят всех равными и свободными, а сами будут править.