— Прекрасно все понимаю! Держись от меня подальше! Подойдешь еще хоть на шаг, расскажу отцу все, что должна была рассказать много лет назад!
Глэдис выскочила из квартиры, спустилась вниз и бросилась к машине. Не видя ничего вокруг, в полном отчаянии, она автоматически поехала к дому. Слезы застилали глаза. Как низко и подло поступил Элмер. Не в силах вести машину, она остановилась на обочине и прижалась головой к рулю. Еще никогда не приходилось попадать в столь отвратительную ситуацию. Было мучительно стыдно. И хуже всего то, что и сейчас желание не прошло. Она хотела его больше всего на свете и даже застонала при одной мысли, что нужно от всего отказаться.
Но теперь все изменилось. Оставаться дома больше невозможно. Придется нарушить обещание, данное отцу. Немного придет в себя, соберет вещи и объявит, что уезжает. Но объясняться с отцом не пришлось — он встретил ее возле дома и сообщил, что Элмер не приедет.
— Сегодня улетает в Португалию. Мы открыли там новый филиал, но тамошний персонал еще недостаточно компетентен. А Элмер не выносит, когда деньги пускают по ветру. Придется поработать, чтобы сделать их настоящими мастерами своего дела. Как бы мне тоже хотелось поехать. Наблюдать, как он работает, просто наслаждение. Тихо, без лишней суеты, почти незаметно для посторонних глаз…
— Словно хищник, — перебила Глэдис.
— Да, действительно, что-то от хищника есть. Никогда не повышает голос, но люди всегда сами выполняют малейшую его просьбу. Не знаю, что бы я без него делал. Он мне как сын.
Слушать все это было очень тяжело. Оставалось надеяться, что отец не будет разыскивать Элмера в Португалии и не узнает, что на самом деле он в Париже с Кларой. Иначе сердце его будет разбито. Несомненно, Португалия появилась после звонка. Если бы Элмер был дома один, то разговаривал бы с Кларой по-другому, может быть, и необходимость в отъезде отпала бы сама собой. Сославшись на усталость, Глэдис извинилась и заперлась у себя в комнате. Если бы не звонок, она уже была бы другим человеком. Говоря по чести, надо бы благодарить Клару за нечаянную помощь. Однако в глубине души не было никакой благодарности. В те безумные минуты она хотела принадлежать Элмеру, и постоянная мысль об этом причиняла невозможную боль. Больше им нельзя видеться. Глэдис дала себе слово, что эти дни — последние в отцовском доме.
Следующие несколько дней она делила между галереей и Пейтоном. Отец каждый день уезжал в свой офис, но времени скучать не было — приходилось постоянно присматривать за миссис Вуд. После того как Элмер устроил старой даме нагоняй, она держалась еще более холодно и высокомерно. Явно мечтала о возвращении Клары, тем не менее беспрекословно выполняла все приказания Глэдис. Каждое утро, проводив отца, они обсуждали меню ужина, потом Глэдис тоже уезжала по делам. И всегда с огромной радостью оказывалась в блаженной тишине своей галереи. Было просто необходимо проводить там хоть какое-то время — в Пейтоне мысли об Элмере не давали покоя. Но каждый вечер она возвращалась домой, чтобы повидаться с отцом. Дважды обедала с Марком и была очень благодарна ему за то, что он ни словом не обмолвился о том злосчастном приеме. Если бы речь снова зашла об их отношениях с Элмером, что она могла бы ответить?
Через неделю Глэдис почти совсем успокоилась. Окончательно прийти в себя помог большой аукцион, где она провела целый день, купив два пейзажа и сюрреалистическую картину. Для галереи они не были нужны, но помогли какое-то время не думать об Элмере. Позже, разобравшись в своих мыслях, Глэдис поняла, что выбрала и купила эти картины именно потому, что они подходят к его квартире. Образ этого дурацкого жилища не выходил из головы, постоянно возникали идеи, что можно там переделать или переставить. Как ни странно, но мысли о квартире помогали не вспоминать ее хозяина.
Вернувшись с аукциона в галерею, Глэдис оставила картины в машине. Не хотелось обсуждать их и объяснять, кому они предназначены, чтобы не причинять себе новую боль. Было поздно, а сегодня предстоял ужин с Марком. Без всякого желания переодеваясь и подкрашиваясь, Глэдис уговаривала себя, что завтра пятница, выходные она проведет дома, и на этой неделе возможности им увидеться больше не будет.
Марк уже был в ресторане. Когда она вошла, он встал и помахал рукой. Глэдис одарила его ослепительной улыбкой, но вдруг почувствовала на себе еще один взгляд. Улыбка тут же погасла. Кто-то буквально гипнотизировал ее, пытаясь заставить посмотреть в его сторону. Чувство было так сильно, что она не выдержала и повернула голову. Опасения подтвердились — это был Элмер. И всего в нескольких футах от Марка.
За столом Элмера сидели два пожилых человека. Значит, деловой ужин. Марк всегда водил ее в разные рестораны, и эта неожиданная встреча показалась сейчас жестокой насмешкой. Несколько секунд она просто не могла сдвинуться с места. Потом Элмер отвернулся, сделав вид, что ничего не произошло.
— Садись же, Глэдис, — сказал Марк, подойдя к ней и взяв за руку. — Сколько можно стоять в проходе?
— Извини.
Марк усадил наконец Глэдис за столик, и она с облегчением обнаружила, что со своего места не видит Элмера. Но все равно ощущала спиной пронизывающий взгляд.
— Похоже, ваши отношения ухудшились, — заметил Марк, глядя на ее побледневшее лицо. — Если хочешь, можем уйти и пообедать в другом месте.
— Нет, с какой стати бежать! Сейчас все будет в порядке.
— Тогда займись меню и не обращай на него внимания.
— Ты очень хороший, — тихо сказала Глэдис.
— Мог быть и лучше, — возразил он. — Мне следовало бы набить ему физиономию. Этот дьявол совсем тебя измучил. Кстати, до твоего прихода он смотрел на меня так, будто еле сдерживался, чтобы именно это не проделать со мной.
— Что ты, нет-нет! — воскликнула Глэдис. — Он… он все-таки цивилизованный человек.
— Надеюсь, хотя, глядя на него, не скажешь, что цивилизация тут уж очень потрудилась.
Никакого желания слышать подобные вещи и вообще обсуждать Элмера не было. Руки дрожали так, что Глэдис никак не могла прочитать меню. В конце концов Марк заказал все сам. Если бы не он, не чувство уверенности и комфорта, которое от него исходило, она давно убежала бы отсюда. Перед глазами стояла сцена в квартире Элмера со всеми подробностями и даже с продолжением — что было бы, если бы им не помешал звонок Клары. От этого было вдвойне тяжело. Не говоря ни слова, Элмер тогда полностью подчинил ее себе, а хуже всего то, что ей это нравилось.
Марк пытался ее отвлечь, что-то говорил, терпеливо выслушивал бессвязные ответы, и постепенно она начала приходить в себя, не забывая, однако, о присутствии Элмера. Ужин уже приближался к концу, когда наконец к ней вернулась способность чувствовать вкус еды. Скоро деловая встреча кончится, и он уйдет. В самом деле, неужели хватит наглости подойти и заговорить? Подобные аргументы помогли, она настолько пришла в себя, что Марк, с тревогой наблюдавший за ней, совершенно успокоился.
— Встают, видимо, собираются уходить, — сказал он спустя некоторое время. — Внимание, спокойно. Он идет сюда.
Сердце ухнуло куда-то в пятки. Сейчас она умрет, прямо на этом месте. Не прошло и двух секунд, а Элмер уже стоял у столика и смотрел на нее, не обращая ни малейшего внимания на Марка.
— Итак, крысы бегут с корабля? — холодно спросил он.
— Что ты имеешь в виду? — Глэдис старалась говорить как можно спокойнее. — Если Пейтон, то я все еще живу там. Кстати, и сегодня собираюсь вернуться туда поздно вечером.
Взглянув на Элмера, она поняла, что надо брать инициативу в свои руки.
— А как Португалия? — спросила она. — Быстро ты там управился. Или просто не доехал?
— Доехал. И собирался вернуться только через несколько дней, но появились неотложные дела здесь… Извини, что я прерываю вашу трапезу, но прежде чем уйти, хотел удостовериться, что ты больше не в обиде за нашу последнюю встречу.