– Прости, – неожиданно извинился он и мотнул головой в сторону двери. – Ты ведь туда направлялась?…
А, он спрашивает, не собираюсь ли я в ванную, догадалась Анджела и пробормотала:
– Н-нет, – а затем поспешно воскликнула: – Да!
Ей пришло на ум, что ванная – идеально убежище, поскольку там есть защелка на двери!
Но уже двинувшись с места, Анджела поняла, что ей придется пройти совсем рядом с мужем. А тот даже не думал отойти в сторону. Так что с каждым шагом она напрягалась все сильнее, и, когда дошла до мужа, ее сердце тяжело билось. Анджела прерывисто дышала и смогла только пробормотать «спасибо».
– Ты собираешься в душ?
– Д-да… – услышала она собственный блеющий голос.
Вообще-то, в ванную ей было не надо.
– Тогда позволь мне…
Тут Анджела снова замерла: руки Антонио легли ей на плечи. Потом его пальцы скользнули вниз, к молнии ее белого, с низким вырезом, льняного платья.
Стиснув зубы, она взмолилась об окончании пытки. Антонио был так близко, что она даже чувствовала запах его влажной кожи и мокрых волос. Этот дразнящий аромат вызывал в памяти картины обнаженных тел, сплетенных в любовном объятии.
Анджела задрожала, когда муж потянул вниз замочек. Молния разошлась, молодая женщина зажмурилась и крепче стиснула зубы. Но Антонио не собирался останавливаться на полдороге: его пальцы расстегнули застежки лифчика, освободив грудь. Потом пробежались вдоль позвоночника…
– Да, душ тебе не повредит, – раздался голос Антонио, холодный, как горный ручей. – Ты просто как натянутая струна.
Да, душ не повредит, повторила Анджела себе самой. Желательно ледяной.
– Но без сомнения, – неожиданно прибавил он, – есть и другие способы расслабиться… более приятные…
И Антонио приник к шее жены, как будто был вампиром, добравшимся до жертвы, его зубы прикусили бьющуюся жилку. В это же самый миг руки Антонио скользнули под платье и сжали женскую грудь.
Анджела с головой погрузилась в поток ощущений. Как будто после целого дня бесплодного напряжения лопнули наконец опутывавшие ее сети. Однако она попыталась протестовать.
– Нет, Тоньо, – простонала она, – мне надо в душ…
– Ты мне и такая нравишься, – хрипло прошептал Антонио, – и на вкус тоже.
Он уже стягивал с нее платье, и в следующее мгновение Анджела осталась в одних трусиках. Потом длинные пальцы вернулись к ее груди, а губы – к шее.
Все это было похоже на безумие, прекрасное безумие: его ласки, его влажный рот, то, как он прижимал ее к себе. Когда ладонь Антонио прошлась по ее животу и скользнула под трусики, Анджела перестала сопротивляться. С тихим вздохом она закрыла глаза, откинула голову на плечо мужа и позволила ему ласкать себя так, как может ласкать женщину только опытный и знающий любовник.
Но этого ей вскоре показалось мало. Анджела на ощупь стала стаскивать с него полотенце, повернув голову, чтобы встретить его губы.
– Целуй меня! – приказала она.
Рыком Антонио развернул ее к себе, оторвал от пола, а затем жарко поцеловал. Стена была просто спасением: он притиснул к ней жену, позволив ей встать на пол. Анджела раздвинула ноги и теснее прижалась к мужу.
– Зачем на тебе столько всего лишнего? – сладострастно прошептал тот.
– В жизни больше не надену трусики, – пообещала она.
Антонио отрывисто, как-то очень по-мужски рассмеялся и снова жадно припал к ее рту. Внутри Анджелы вспыхнуло пламя, уничтожая остатки самообладания.
– Пойдем в постель, – застонала она, чувствуя, что еще немного, и ноги откажутся ей служить.
– Как скажешь, кара, – не без ехидства прошептал Антонио в ответ.
Анджела даже не заметила, как муж поднял ее на руки. Добравшись до кровати, он без церемоний уложил жену и стащил с нее последний предмет туалета. Пока он целовал обнаженное тело Анджелы, та, протянув руку, развалила гору подушек в изголовье кровати. Вот так: никаких неторопливых, предварительных ласк, никакой романтики. Анджела хотела Антонио, который желал ее.
– Закрой дверь на замок, – произнесла она прерывистым шепотом.
– К дьяволу замок! – отозвался Антонио. – Я не собираюсь останавливаться на полдороге, пусть кто хочет приходит и смотрит!
С этими словами он быстро и уверенно вошел в нее и, когда Анджела вскрикнула, снова рассмеялся. Сжав ее лицо ладонями, он заставил жену посмотреть на себя.
– Эгей, – ухмыльнулся он. – Узнаешь меня? Это я, твой непревзойденный любовник…
Антонио даже еще не шевельнулся, он просто забавлялся с нею, просто играл! Воспламенил ее до того, что она чуть памяти не лишилась, а теперь развлекался!
Мстительно сузив зеленые глаза, Анджела свела вместе бедра, и Антонио втянул воздух сквозь зубы.
– Хочешь поиграть, Тоньо? – усмехнулась она и вонзила ногти в поджарые бока мужа, где находились его самые чувствительные эрогенные зоны.
Он прерывисто задышал, тогда Анджела лизнула его в дрожащие влажные губы. Антонио выругался по-испански – веселье кончилось.
Анджелу бросило в жар. Теперь она лежала, раскинув руки, словно плыла на спине. А Антонио просунул ладонь под затылок жены и поднял ее голову к своему рту, как будто желая сорвать с губ беспомощные вздохи, которые вырывались из груди Анджелы в момент кульминации. Она не сопротивлялась, ощущая, что Антонио движется все быстрее, приближая их обоих к пику наслаждения…
Что было после, Анджела не помнила. Когда она пришла в себя, муж лежал рядом. В окно лился солнечный свет. Благодаря кондиционеру в комнате стояла прохлада, но Анджела была покрыта испариной с головы до ног. Тело Антонио тоже влажно поблескивало.
Некоторое время она смотрела на него, наслаждаясь зрелищем: Антонио, полностью выбившийся из сил! И это мужчина, у которого потенции на десятерых хватит!
О Боже…
Она застыла, чувствуя, как превращается в кусок льда. В уме возникла мысль настолько страшная, что Анджела не осмелилась даже шевельнуться. Антонио, почувствовав, что что-то стряслось, оторвал голову от подушки и нахмурился, видя, как мертвеет лицо жены.
Но прежде чем он открыл рот, Анджела рывком села и, как безумная, отталкиваясь руками и ногами, заскользила к краю постели. Казалось, не успели ее пальцы коснуться пола, как она уже бежала в ванную.
Однако через мгновение Анджела выскочила обратно. Лицо у нее было белое как мел, руки тряслись. Она в ужасе посмотрела на мужа, который едва успел сесть.
– Мои вещи! – истерически выкрикивала она. – Где мои вещи!
Ошеломленный Антонио пожал плечами.
– Ты что, забыла? Их ведь еще не привезли…
– Н-не привезли… – повторила Анджела, стуча зубами как в ознобе.
Антонио спрыгнул с постели, испугавшись, что она прямо как есть выскочит из спальни.
– Ради Бога, кара, – требовательно произнес он, – что случилось?
– М-моя сумочка, – заикаясь ответила Анджела. Но Антонио недоуменно молчал, и она закричала на него как безумная: – Где моя сумочка, Тоньо?! Где она?!
– Анхела, что за муха тебя укусила? – спросил он, сам начиная тревожиться не на шутку.
Не отвечая, Анджела подхватила с полу платье и стала его натягивать. Она так сильно дрожала, что никак не могла попасть руками в рукава, но, когда Антонио попытался ей помочь, оттолкнула его.
– Как я могла позволить тебе! – пронзительно вскрикнула она. – Как я могла!
– Что могла? Заниматься любовью? – зло откликнулся Антонио. – И это говорит женщина, которая, можно сказать, меня изнасиловала!
Анджела побледнела еще сильнее. Из ее груди вырвался стон, она повернулась и бросилась вон из спальни, пытаясь на ходу застегнуть молнию платья.
– Анхела! – рявкнул Антонио, но она уже выскочила в коридор.
Когда Антонио кое-как оделся и спустился вниз, он нашел жену сидящей на нижней ступеньке лестницы, ведущей в дом. Пропажа обнаружилась там, где Анджела ее оставила: на сиденье красного «мерседеса». Теперь содержимое сумочки валялось рассыпанное.