По времени уже заканчивался последний урок. Из школы выбегали счастливые, «отстрелявшиеся» ученики.
- Я домой пойду, - буркнула Ангелина.
- Ладно, я пойду с Дашей поздороваюсь, - ответила Марфа.
Девочки разошлись в разные стороны. На душе Марфы было весело, её обрадовало это пари, легкое прикосновение Камиля и возможность пообщаться с одноклассницей. На душе Ангелины было гадко. А если выражаться её словами: не очень.
Зачем надо было звать Мотова? Зачем соглашаться на это пари? Да и ещё, что Си́ринова забыла в их маленьком тандеме? Дружеская ревность подтачивала остатки хорошего настроения. И только находка в кармане грела руку.
***
- Ой, да я с ней дружу только из жалости. Ты же видишь, как она одевается, как выглядит? А я словно покровительствую над ней.
- Думаешь, она не догадается?
- Нет, она слишком рада тому, что дружит со мной.
- Ну, вы дружите уже много лет, с детского садика, да?
- Ага, с детского садика. Она тогда была очень милой. Я, когда смотрю на наши старые фотографии, всегда удивляюсь, как её так разнесло. Ничто не предвещало беды, и вот на тебе.
- Ну, там перестройка в организме и прочее ля-ля.
- У меня же так не случилось.
- Разные организмы.
- Забавно, ей ещё тоже Камиль нравится, с пятого класса по нему сохнет.
- Да ты что, правда, что ли?
- Зуб даю!
Девочки заняли качели, стоящие рядом друг с другом и медленно перетирали кости всему классу.
- Вилка ещё не может определиться, кто из близнецов ей нравится больше, - сказала Даша, качнувшись вперед.
- Пусть обоих забирает, - донесся из-за спины смех Марфы.
- Они же их с Матроной делят.
- Боже, бедные близнецы, - Марфа была уже с другой стороны.
- Вацлав и Соня совсем закрылись от класса, мутят что-то в своих танцах, балеруны, блин.
- Бальники, - Марфа снова оказалась впереди. – Что ещё расскажешь? Как ваша подготовка ко Дню учителя?
- Колдун сейчас договорился с директором, наши заняли актовый зал.
- А что, правда, что за галстуки штрафуют? – Марфа оказалась совсем близко.
- Правда, даже ведут негласный счет, какой класс проштрафился больше всех. Из-за Ангелины мы на втором месте.
Резко оттолкнувшись от качелей, Марфа взмыла в воздух и приземлилась рядом с песочницей. Даша только покачала головой. Площадка наполнялась учениками и постепенно превращалась в курилку. Даша никогда не пробовала, берегла себя и голос, а Марфа просто горела желанием стрельнуть у кого-нибудь сигарету. Громова с интересом наблюдала, как взмыли в воздух струйки дыма. Запахло ароматизированным табаком.
- Я надеюсь, ты не будешь этого делать? – Даша остановила качели и махнула возле лица рукой, отгоняя вонючий дым.
- Сегодня нет, но когда-нибудь обязательно попробую, - в глазах Марфы был интерес.
- Фу такой быть, - заметила Даша.
- Ой, да ладно, - махнула рукой Громова. – Ангелине только не говори, а то она начнёт мне втирать про здоровый образ жизни.
Даша прыснула в кулак. Распрощавшись, девочки разошлись в разные стороны.
Школа опустела, за исключением актового зала. Шум и смех, доносящийся оттуда, эхом отзывались в пустых коридорах. Редко слышались шаги учителя, который остался, чтобы проверить тетради. Время от времени пробегал дежурный за водой. И хлопал мяч в спортивном зале.
- У Лукоморья дуб спилили! – громко скандировал со сцены Вова.
- Перестань коверкать стихи! – кричал ему из-за кулис Гриша.
Работа над постановкой кипела. Четыре раза они пересаживались с места на место. Раз пять они меняли ведущего. И каждые пять минут бегали в рубку, уламывать ди-джея: музыка, которую подобрала Вилга, по формату не читалась на школьном компьютере, надо было либо устанавливать другую программу, либо переформатировать саму песню. Вилге удалось уговорить Сергея из девятого класса поставить программу, но не хватало скорости школьного интернета. Сергей остался в рубке дежурным и совсем не хотел помогать истеричной восьмикласснице. Пока Речкина воевала с техникой, Колдун строил квартет.