Время поджимало, а галстук никак не хотел находиться. Его не было ни под диваном, ни за диваном, не было в шкафу и даже в папиных галстуках. Да что там, даже в стирке его не нашлось.
Девочка уже начинала бороться с желанием вообще не идти в школу. Оправдаться перед мамой в любом случае было легче, чем выслушать очередную лекцию от директора.
Словно почувствовав сомнения Ангелины, в комнату зашла мама.
- Ты ещё не оделась? – поинтересовалась она.
- Я не могу найти галстук! - проныла Ангелина.
- А ты точно везде смотрела? – мама хитро прищурилась.
- Везде, даже в папином ящике.
- А я знаю место, где ты точно не смотрела.
- Где же? Мам, не тяни, я в школу опаздываю, - Ангелина от нетерпения чуть ли не приплясывала.
Вместо ответа мама подняла глаза к потолку. На рожках люстры висел пропавший галстук. Как он там оказался, было для Ангелины загадкой. Она, конечно, устраивала бардак в своей комнате, но не до такой же степени! Мама заранее пресекала весь беспорядок ещё на стадии зарождения, заставляя убираться в комнате. Только письменный стол она не трогала – знала, что бесполезно. К тому же – и в этом Ангелина могла поклясться – пять минут назад этого злосчастного галстука там не было.
Тесьма у галстука оказалась слишком тугой, так что девочке пришлось её ослаблять. При этом она умудрилась запутаться в трёх ремешках, к которым крепилась кнопка и простенький регулятор длины.
Автобус ушёл из-под носа, пришлось бежать через парк до метро. Пухленькая Ангелина не любила бегать – ей было тяжело тащиться за всеми на физкультуре, и сейчас она запыхалась и взмокла, ввалилась в класс красная, как рак, мокрая, как мышь, да ещё и под хохот одноклассников.
Ангелина молча пробралась к своей парте, по пути опрокинув пустой стул и вызвав очередной приступ хохота и перешептывания на галёрке. Учительница неодобрительно смотрела на всё это. Мало того, что она терпеть не могла опоздания, так ещё и появление Ангелины перебило её вдохновенную речь.
Урок тянулся мучительно долго. Каждые пять минут пиликала блокировка мобильных телефонов, на что шикали и просили отключить звук, а на задней парте вообще не прекращалась аркадная игра. Обществознание – всегда было самым скучным и непонятным Ангелине предметом. Вот зачем сорок пять минут объяснять, как правильно переходить дорогу, если то же самое родители объяснят за пять минут, при этом ещё и на практике покажут, а могут в таких красках рассказать, что сразу станет понятно, на какой цвет и по какой стороне надо идти. Но с учителем не поспоришь. Поэтому балду приходилось гонять даже отличникам на первой парте.
Весь день получился «не очень», решила для себя Ангелина ещё в середине урока, когда она не смогла ответить на вопрос. Просто потому, что не услышала его. А учительница не упустила возможности её за это укорить.
В классе Ангелины было двадцать два человека, росту от ста пятидесяти сантиметров до почти двух метров, возраста тринадцати-четырнадцати лет. Из самых разных семей, самых разных интересов и, как водится, с самыми разными тараканами. Во многих классах бывает, что ребята делятся на несколько групп. Группа девочек, помешанных на косметике. Группа мальчиков, увлеченных какой-либо спортивной игрой – в данном случае это был волейбол. И группа прочих, делящаяся на подгруппы: художники, танцоры, ботаники, химики или физики – и отщепенцы. В группу отщепенцев попадали так же часто, как старшеклассники прогуливали уроки. Как правило, там оказывалась Ангелина и ещё пара ребят. Ангелина потому, что весила больше, чем предусматривала норма и мнение класса – а ребята просто для компании.
Самыми заметными из всего класса были близнецы Фарисовы: Игорь и Владимир. Роста среднего, со светлыми, русыми волосами и голубыми глазами. Мальчики считались самыми красивыми в классе, после Вилги Речкиной, и безбожно этим пользовались. Не было такой проказы в школе, в которой два брата не поучаствовали бы. И не было такой проказы, которая не сошла бы им с рук. Никто и не думал, что близнецы могут так умело подставить человека. Нет, всё дело в случайности. Просто не повезло. А братья Фарисовы довольные убегали в класс. Они даже придумали себе аббревиатуру «ФИиВ» - по первым буквам их имен и фамилии, и подписывались везде, где только можно и нельзя.