Полной противоположностью этим двум братьям был Григорий Колдуненко. Он был самым умный в классе. Учителя пророчили ему золотую медаль. Гриша не состоял ни в одной из групп – класс поставил его над всеми. Когда в школе заработал актив ученического самоуправления, Гришу сразу выдвинули на роль старосты класса. А к классу девятому его обещали сделать председателем совета школы. Надо было ему всё это? Нет. Гриша с трудом терпел все эти скучные собрания и с радостью перепоручал свои дела другим. Его страстью была химия и эксперименты, парень мечтал стать химиком. Он был невысокого роста, коренастый, с жесткими вьющимися волосами шоколадного цвета и светло-карими глазами. Всегда носил очки, а когда в форму ввели этот странный бело-рыжий галстук, он был единственный из всего класса, кто принял эту новость с радостью. Отчасти за любовь к химии, отчасти из-за фамилии Гришу прозвали Колдуном. Его это прозвище вполне устраивало.
Самым популярным человеком в классе была Вилга Речкина. Её семья приехала из Карелии. Отец владел каким-то небольшим бизнесом, а у матери была швейная сеть. Вилга росла любимой дочерью в семье, избалованной и окруженной таким количеством любви и заботы, что хватило бы ещё на полстраны. В пятый класс Вилга пошла уже в эту школу. Времени у родителей становилось всё меньше. И, в конечном счете, девочка оказалась предоставлена сама себе. К счастью для Вилги, недостаток внимания дома с лихвой компенсировался вниманием в школе. Первая красавица класса, да ещё и отличница. Вилга стала обожаемой ученицей. Черные как уголь волосы она собирала в высокий хвост, а над карими глазами нависала прямая челка. Вилга всегда ходила на высоких каблуках. И, может из-за шпилек, может из-за созвучия имени, а, может, из-за резкого характера, она получила прозвище Вилка.
Копировать Вилку пыталась Матрона. Тихая девочка, которая везде следовала за первой красавицей. Пыталась подстроиться под её стиль, густо красила глаза. В один день даже выщипала себе все брови и нарисовала новые. Но так как опыта в этом деле у неё не было, брови получились на разном уровне, и не симметричные. Про Матрону просто говорили: «Та девочка, что постоянно с Вилкой тусит».
А вообще, Ангелине неплохо жилось в этом классе: несмотря на постоянную приверженность к отщепенцам, изредка к художникам, её почти никто не трогал. Кроме близнецов. Им доставляло настоящее удовольствие подколоть девочку и при этом выйти сухими из воды, правда, обычно все их подколки ограничивались безобидными розыгрышами.
Сегодня ребята решили нарушить привычные рамки: отобрали у Ангелины галстук. Как близнецы это сделали, девочка и сама не поняла. Вот галстук есть, а вот галстука нет. Возможно, они стащили его во время физкультуры: это был единственный урок, на котором галстук не приветствовался, вместо него у каждого ученика была безразмерная футболка с номером школы на груди. У каждого класса был свой цвет, у класса Ангелины цвет был самый интересный – насыщенный темно-зеленый.
Скорее всего, братья вытащили галстук из рюкзака во время урока – они были освобождены от физкультуры и просто гуляли по школе. Ангелина только успела заметить, как Фарисовы с гиканьем скрылись за углом, размахивая белой полосочкой ткани. Догонять их не было смысла. Куда толстушке поспеть за двумя балбесами? Поэтому, просто смирившись и даже не крикнув ничего им вдогонку, Ангелина побрела в раздевалку. А спустя минут десять ей, словно нарочно, попался в коридоре директор.
- Госпожа Колобкова! - вместо приветствия директор любил выкрикивать имена. – Вы опять без галстука?
- Его только что отобрали, - промямлила девочка, всё больше убеждаясь, что день у неё совсем не очень.
Директор покачал головой.
- Давайте дневник, госпожа Колобкова.
- Но, Дмитрий Николаевич, - попробовала возмутиться Ангелина. – Галстук есть, он у Фарисовых, они опять меня достают!
- Я вам замечание пишу, чтобы вы в следующий раз более ответственно подходили к общепринятым правилам. На собрании я четко дал понять, что галстуки – обязательная форма, а вы так наплевательски к этому относитесь, - он словно не услышал реплики Ангелины.
Девочка молча смотрела под ноги, пока директор писал уже третье замечание. Очень хотелось вырвать из его рук дневник и убежать… метров на десять. А потом рухнуть, пытаясь восстановить дыхание.