— А зачем тянуть с этим? — непринуждённо бросил Салазар и кивнул Мари, а та, достав из сумочки небольшой футляр, передала его сновиде. — Скажу честно, привёз сюда браслет, чтобы в случае чего убить тебя, но раз уж ты про такое свойство рассказал, можно тебя проверить…
— Можно, — согласился Лука. — Только вот интересно, как ты поймёшь, вру я тебе или говорю правду? Мы нигде и никогда не соприкасались…
— Ничего, думаю, Риша найдёт, что спросить. Она ведь хочет знать всю правду, — сновида с превосходством посмотрел на Луку, а затем протянул мне футляр.
— Тогда у меня тоже условие. Так как Ира будет спрашивать о личном, мы с ней уединимся в соседней комнате, чтобы ответы знала только она, — заявил метаморф.
— Не обязательно уединяться. Можете просто пошептаться и здесь. Браслет должен быть у меня на виду, — категорично ответил Салазар.
— Согласен, — немного подумав, сказал Лука.
«Ох, а о чём спрашивать то? Любит меня или нет? Если браслеты не действует, соврёт и глазом не моргнёт… Каким вопросом проверить действие браслетов? Нужно спросить что-то такое, что вызывало у меня сомнение… О, знаю, что спросить! Мне не нравилось, как Лука вёл себя, когда рассказывал о наказании моей бывшей свекрови. Что-то в этом было нечисто. Вот и попробую начать выяснения с этого!» — подумала я и взяв футляр, открыла его, ожидая, что увижу что-нибудь необыкновенно красивое.
Но к моему разочарованию, браслет оказался вещицей, на которую я бы и не обратила внимания, увидев где-нибудь в другом месте. Тоненький, из серебристого металла, с простеньким замком-застёжкой, он выглядел слишком незамысловатым и блеклым. И только присмотревшись к нему, я увидела мелкую гравировку в виде каких-то знаков.
— Это мужской браслет, — пояснил Салазар, видя выражение моего лица. — Его носил сын алхимика. А вот тот, который он делал для своей жены, поверь, выглядит совсем по-другому. Он из золота, с драгоценными камнями и очень изысканной работы. Общее у них только одно — гравировка.
— Значит, в ней дело? — предположила я. — А почему не попробовать сделать много таких браслетов?
— Пробовали, но ничего не выходит, — Лука усмехнулся. — И не один раз. Даже химический анализ металлов делали, точь-в-точь повторяли руны, но потерпели фиаско. Скорее всего, дело не только в этом, а и в особенных заговорах, о которых алхимик не рассказал.
— Понятно, — протянула я и, взяв браслет, выжидающе посмотрела на Луку. — Отойдём к окну?
— Давай, — согласился он.
Возле окна я пытливо посмотрела на метаморфа, чтобы понять, как он относится к данной затее, а увидев, что он спокоен и без сомнений и страха протянул руку, одела ему браслет.
— Так что хочешь знать? — с улыбкой спросил он.
— Про мою бывшую свекровь, — ответила я, и Лука мгновенно нахмурился.
— Ира, не трогай эту тему. Правда тебе не понравится, — пробормотал он. — Лучше спроси что-нибудь другое.
— Не хочу другое. Свекровь как раз самое то, чтобы проверить твои слова, — упрямо заявила я.
— Значит, ты мне до сих пор не веришь? — Лука пристально посмотрел мне в глаза, и я испытала стыд.
— Верю, но капелька сомнений всё же есть…Прости… — промямлила я.
— Понятно, — сухо произнёс он и отвёл взгляд.
— Так что там со свекровью? — помолчав немного, робко спросила я. — Ты правду сказал насчёт её наказания?
— Нет, — процедил он, и на лице отразилась гримаса отвращения.
— А подробнее? — не унималась я. — В чём именно соврал?
— Определённое ей наказание рабством будет длиться не год, а пять лет, после чего она умрёт…
— Что?! Умрёт? — ошеломлённо выдавила я.
— Да. Я же предупреждал, что не стоит об этом спрашивать, — угрюмо выдавил он и добавил: — И сразу скажу — ничего уже поделать не могу. Сейчас я простой морф и мои приказы силы не имеют.
— А Миша… Это тоже был твой приказ? — с замиранием сердца спросила я, испугавшись, что бывшему мужу метаморфы тоже подписали смертный приговор.
— Нет. Аварию я не планировал, и моей вины в его смерти нет, — быстро ответил Лука. — А вот сцена на похоронах получилась отчасти из-за нас. Я вёз тебя туда, зная, что многие настроены против тебя, и делал это специально, чтобы скорее втереться в доверие. Единственное, чего я не знал, так это того, что Евлалия, исполняющая твою роль, привезла с собой и любовника. Поэтому тебя обвинили в распутстве.
— Ясно, — судорожно выдохнула я и отвернулась, чувствуя омерзение.
«И ведь на самом деле после похорон я изменила отношение к Луке. Считала его своим спасителем… А это всё было задумано, чтобы приручить меня…», — с горечью подумала я.