Лэйми, прокусив себе руку до крови, остался в огне, чувствуя, как вздувается волдырями его кожа. Сухая трава сгорела быстро, и он лежал в горячем пепле, пока найры не подошли совсем близко. Тогда он бросился на них и заколол двоих быстрее, чем остальные успели опомниться. Потом они просто расстреляли его в упор.
Глава 19
Вайми подошел к брату, но едва он успел открыть рот, вокруг засвистели стрелы, звякая о камень или мягко вонзаясь в землю. Подняв глаза, он увидел наверху, над обрывом, несколько найрских стрелков. Юноша мгновенно вскинул лук, выстрелил и даже сбил найра, с воплем полетевшего вниз. Но место убитого немедля занял другой. Они продолжали стрелять, и Аррухо уже корчился, стараясь достать пробившую поясницу стрелу…
Все поняли сразу — это конец. Хижины вспыхивали одна за другой, подожженные стрелами, других укрытий здесь не было. Подниматься на обрыв под градом стрел — смерть. Если начать перестрелку с лучниками государя — другие солдаты успеют подняться снизу. Отражать их атаку — подставлять спины под стрелы. Прорываться — на том берегу реки сплошной стеной стояли найры…
Неймур остался единственным, кто ещё мог здраво рассуждать. Выхватив из своего горящего дома связку копий, он швырнул их тем, кто остался без своих — и они мгновенно расхватали оружие. Потом он заорал:
— Вниз! Быстрее вниз, пока нас ещё много!
Приказу подчинились все. Если уж умирать — так бросившись в гущу врагов, а не бегая под стрелами, словно стадо обезумевших оленей…
Вайми одним прыжком взлетел на вал. Там, внизу, из-за утесов уже потекли две стальные реки, похожие на готовые сомкнуться клещи. А за его спиной едва дышала Лина, судорожно прижимая к груди единственное, что успела схватить — бесполезный радужный диск. В другой руке она, впрочем, держала свой нож.
Затем начался кошмар. Вайми не представлял, как они все смогли спуститься по почти отвесной стене под ливнем стрел. Впрочем, не все — Хаули рядом с ним сорвался со стрелой в бедре и полетел вниз, ломая руки и ноги. Он с такой силой грянулся об осыпь, что кровь забрызгала камни далеко вокруг.
Глаза Неба скорее спрыгнули, чем слезли со скалы, скача с выступа на выступ так, что даже Вайми удивлялся, как они не падали и как выдерживали их ноги. О том, как всё это проделал он сам, он даже не думал.
На осыпи стало чуть легче — здесь они могли хотя бы отстреливаться. Вайми, до пояса укрытый каменной глыбой, почти не промахивался и часто убивал, как и остальные. Они всё ещё стреляли сверху вниз — и с небольшого расстояния. И их осталось ещё много…
Солдаты государя не выдержали их бешеной стрельбы. Теряя товарищей, устилая землю трупами, они рассыпались и отошли за основания утёсов. Но впереди стояла живая стена из тел и стали, по обе её стороны солдаты входили в воду, чтобы отрезать им путь…
— Вперед! — заорал Неймур. — Быстрее!
Они побежали — вниз с осыпи и дальше в реку. Воины с копьями шли впереди, стрелки за ними, прикрывая товарищей. За ними кучкой сбились девушки без луков.
Впереди всех, размахивая тяжелым копьём, шёл Неймур. Стрелы вонзались в его широченную грудь, в бедра, в живот — но он словно не замечал их и шёл вперед, как таран — пока не рухнул лицом вниз, ломая древки стрел или вгоняя их ещё глубже. Он попытался подняться — но изо рта у него хлынула кровь, и он вновь рухнул лицом в воду. Захлебываясь, Неймур ещё пытался встать — а вода вокруг него уже окрасилась грязно алеющей мутью…
Его воины по-прежнему шли впереди, прикрывая соплеменников собой. Никто из них не повернул назад — они шли, выдергивая из груди стрелы, шли, пока могли идти. Те, кого в племени считали изгоями, шли вместе с ними — и вместе с ними умирали. Вайми видел, как Тинан вдруг с головой окунулся в воду, словно нырнул, — а потом безжизненно всплыл, и на его лице, на миг повернувшемся к остальным, застыла горькая усмешка — словно он был рад, что доказал соплеменникам свою верность.
У левого берега их осталось двадцать два. Но путь им преградила сплошная стена выпуклых деревянных щитов, между которых в два ряда торчали острия копий. Идти на неё было всё равно, что на скалу. Вайми затравленно оглянулся — сзади, с боков тоже надвигались солдаты, быстро сжимая кольцо. Он заметил на лицах соплеменников растерянность и страх — не перед смертью, нет, — перед тем, что они погибнут, не сумев ответить врагу. Теперь найры уже не стреляли — они знали, что справятся и так. У Глаз Неба больше не осталось стрел.