«Мы ведь прежде не бывали с Эссимаром здесь! Я не бывал…» - некоторые подозрения закрадывались в душу Калеанана. Его одолевало предчувствие.
- Эссимар, а разве нам можно здесь гулять? - решился спросить он.
- А? - Юный Грифон отвлекся от принца Аммирая, которому прежде с воодушевленной улыбкой рассказывал о красотах славного города Синона.
- Конечно можно, я же княжич! - заявил он мгновение спустя. Самоуверенности Эссимару уже тогда было не занимать.
- Мы можем пойти в другое место, если Калеанану не нравится здесь… - робко предложил принц Аммирай.
Эссимар открыл было рот, но ничего произнести не успел. Громкое «Эй, ты, мелюзга!» разрезало воздух. Калеанан вздрогнул. Аммирай нервно заозирался, а Эссимар отчего-то вжал голову в плечи. На один-единственный миг лицо его отразило дичайший испуг. Калеанан проследил за взглядом Эссимара.
Девчонка.
Солнце играло на ее медово-золотых волосах. Ветерок перебирал выбившиеся из толстой косы пряди и складки одежд. Не платья. О, совсем не платья! Разодетая как мальчишка, эта особа взирала на троицу с высоты элорновой ветви. Она показала клычки в насмешливой ухмылке и воинственно встопорщила крылья. В синих глазах ее запылал огонек.
- Бежим! - скомандовал вдруг Эссимар.
- Что? - удивился Аммирай. - Она же одна?..
Девчонка лихо спрыгнула с ветви. Ростом она оказалась выше даже Эссимара, хотя с виду годами едва ли была старше.
- Заткнись и беги! - голос Эссимара дрогнул.
Топот ног. Звонкий девчачий смех. Калеанан вдруг понял, что тело не слушается его, что он будто бы оцепенел и…
Столкновение.
Боль. Судорожный выдох. Клубы пыли.
Когда Калеанан пришел в себя, он лежал на спине, а золотоволосая девчонка с видом победительницы восседала на нем верхом. Коленями она сдавила Калеанану бока. Руками давила на плечи, прижимая юного эльфа к земле.
- Ты чего не убежал? - склонив голову к плечу, спросила девчонка.
Калеанан растерялся.
- Я не знаю… - только и выдавил он.
Девчонка хмыкнула. Она встала и подала Калеанану руку — помогла встать.
- Дурной ты! - заявила мгновение спустя.
Калеанан только пожал плечами, мол, какой есть, а девочка представилась:
- Я — Йериварис Ан`Инарил!
***
- Леди Йериварис и славный Кайлендрос! - король Аммирай раскинул руки в приветственном жесте.
Калеанан в свою очередь наклонил голову.
Медовые волосы. Толстая коса. Горящие пронзительной синевой глаза. Что-то не изменилось совсем, а что-то все же уступило течению лет. Как и все они, Йериварис стала старше. Ростом она теперь лишь немного превосходила Аммирая и весьма очевидно уступала Калеанану. А еще она стала краше. О, намного краше! Сердце Калеанана забило в третном волнении, когда бледно-розовые губы подруги изогнулись в улыбке.
Укороченный плащ с гербом. Нашивки. Могучий золотой дракон — Кайлендрос — за спиной. Судьба подшутила над Йериварис не меньше, чем на Калеананом. Когда в Синон явились Крылатые, Кайлендрос оставил свою скорлупу ради Йериварис. Так она стала одной из ордена, так оставила Альдан на века и, как слышал Калеанан, едва не сгинула в Расколе.
«А он кто?» - украдкой Калеанан глянул на мальчика по-прежнему восседающего на золотом Кайлендросе. Все те же черты, все те же глаза и медовые волосы…
- От имени Крылатых Смотрового Утеса я, дракон Кайлендрос и мой сын Орелос, а также шесть нерожденных драконов просим Ваше Величество об убежище! - тем временем говорила Йериварис: громко, убежденно и властно — так, словно не просила о помощи, а сама щедро предлагала ее.
Шесть нерожденных драконов — быть может, последних для Элларда — шесть яиц… Йериварис привезла их из Смотрового Утеса. Калеанан был поражен, однако не присутствием драконьих потомков, а Орелосом.
«Ее сын!..» - буря чувств выжигала и выжирала изнутри.
Ревность. Зависть. Сожаление. Странно и непривычно. Непонятно. Они не были близки и не давали друг другу клятв, однако в тот миг Калеанан чувствовал себя покинутым и обманутым, упустившим свой шанс, ибо сердце свое Йериварис Ан`Инарил отдала другому.
***
После всех церемоний они оставили официоз, и будто старые друзья пили даррунское вино в личных покоях Аммирая. Его Величество спокойно и открыто говорил с Йериварис. Калеанан пил. Ему не хотелось ни слушать, ни беседовать, ни вообще сидеть здесь. С тем же он не находил в себе сил уйти. Он смотрел на Йериварис со стороны, слушал ее голос, и сердце в груди замирало от болезненного наслаждения и горьких сожалений.
- На севере дела обстоят немногим лучше. Раскол жестоко обошелся с людьми, - рассказывала Йериварис. - Мало еды, жилища разрушены, смута… Мы — Крылатые — пытаемся помочь, но нас мало. Всего-то двенадцать всадников и драконов!
- А как же другие из ордена? От них нет вестей? - спрашивал Аммирай.
Йериварис скорбно покачала головой:
- Мы искали. И сейчас ищем. Почти все силы уходят на разведку, но безрезультатно, - разочарованный вздох, пауза, и вдруг улыбка: - Впрочем, у нас есть надежда. Мы все еще можем спасти драконов!
- Разве шести яиц достаточно? - усомнился Аммирай.
- Недостаточно, - согласилась Йериварис, - но Кайлендрос и его супруга продолжают брачные полеты, и у нас в Смотровом Утесе есть молодая самка. Когда она достигнет зрелости, быть может, ей приглянется кто-нибудь из наших самцов. И это не все!
На этот раз Йериварис аж просияла, а Аммирай, терзаемый любопытством, подался вперед:
- Луну назад мы нашли дикого дракона на севере Белых гор, - заявила эльфийка. - Они не погибли в Расколе! По крайней мере, не все.
Король Аммирай одобрительно кивнул.
- Хорошая новость, - согласился он, после заметил: - Но, подозреваю, ты сильно сгустила краски, когда просила о прибежище! Драконы, похоже, не так уж близки к гибели…
Йериварис горько усмехнулась:
- Приходится прибегать к хитрости, чтобы убедить иных владык дать нам кров и пищу. Дракон в голодные времена — не самый желанный гость, - прямо ответила она. - Да, дела обстоят скверно, но не настолько скверно, чтобы ставить на выживании драконов крест. Впрочем, даже если брачные полеты Кайлендроса и его супруги продолжат приносить плоды, если их отпрыски проклюнутся и если доживут до зрелости, то смогут ли они продолжить род? Найдут ли пару?
Короткая пауза: Йериварис нужно было перевести дух, а Аммираю осмыслить услышанное.
- Они не животные, король. Совсем не животные! - выдохнула Йериварис. - У них есть разум и чувства. Мы не заставим их плодиться против воли, а сами они не пойдут на чересчур близкородственную связь.
Еще одна пауза: короткая, но давящая и исполненная отчаяния:
- Нам нужны другие драконы: неважно дикие или орденские. Без них дети Кайлендроса обречены, - произнесла Йериварис, а после добавила:
- Пока же мы нуждаемся только в укромном, теплом и полном добычи месте, чтобы вывести драконят из скорлупы.
Аммирай отреагировал почти мгновенно:
- В Златолесье вам его не найти, - было видно, что королю и самому горько от собственных слов, но…
«Он не может иначе, он должен заботиться о своем народе», - Калеанан опустил голову.
- Я и не просила! - тем временем гордо ответила Йериварис.
***
Ночь сомкнулась над Альвеностом: необычайно ясная для глаза, привыкшего видеть в небе лишь дикие бури Раскола. Звезды. Тысячами серебряных огней-маяков они сияли в тягучей черно-фиолетовой вышине, отмечая путь мечущейся между ними тени. Та тень была большой, даже огромной, крылатой и величавой. Манящей. Покоряюще-прекрасной и дикой, как мир на заре времен. Тень танцевала, парила и играла. Воздушные потоки, ускользая из-под крыл резвящегося фантома, шевелили листву над головой.
Калеанан замер, очарованный и пораженный.
Кайлендрос.