Микото задумалась.
— Хотя, нет, что-то я припоминаю. — Старушка по привычке приложила морщинистый палец к подбородку. — Твоя мама придавала большое значение сновидениям.
Нескрываемый интерес промелькнул на моём лице.
— Сновидениям?
— Да, милая. — Соседка коротко кивнула, а потом потянулась к деревянной коробке, где теперь хранились письма и документы, чтобы переложить туда памятную вещицу. Мне хватило секунды, чтобы принять порывистое решение.
— Постой. Мне бы хотелось… — Я потупила взгляд, и надежда зашевелилась внутри меня. А вдруг во всём, что происходило со мной в грёзах, был какой-то смысл, и мама могла дать ответы на мои вопросы? Эта ситуация, выбросившая меня за пределы разумного, окунув с головой в поток абсурдных предположений, вызвала кривую улыбку. Я настойчиво хваталась за призрачные грёзы и никак не могла отпустить их.
— Я его прочту, но только после того, как мы закончим со всеми делами. — Микото всегда меня понимала с полуслова, и я ей благодарно улыбнулась.
После всех бытовых дел мы сидели на кухне и грелись горячим чаем и добрыми словами. Выглядело со стороны так, словно бабушка хотела рассказать сказку перед сном любимой внучке. Я взволнованно сунула руку в карман и нащупала свой талисман — смоляной шарик с лавандой всегда был рядом со мной. Прочистив горло, старушка неспешно перелистнула пожелтевшие страницы дневника и тихо начала читать:
27 июля. 19__ год.
Если всё началось, то пути назад не будет. Ритуал должен быть завершён.
Ветер угрожающе постучал в окно, и атмосфера на кухне резко переменилась и похолодела. Я сглотнула, почувствовав на себе чей-то испытывающий, пронизывающий взгляд, будто кто-то неотрывно наблюдал за мной из тени.
Часть 5 «Дневник и трое из ларца»
С минуту продолжалось молчание, и я слишком хорошо понимала, что оно означало. Старушка неодобрительно захрипела и качнула головой, с подозрением взглянув на моё лицо. С каждой секундой она становилась всё серьёзнее и вдумчивее, угрюмо топая ножкой. И я, разумеется, восприняла её недовольное молчание, как мимолётное отступление на поле битвы, поэтому, не дав и шанса, чтобы собраться с мыслями, уверенно и горячо затараторила:
— Мама всегда меня любила. Я уверена, что она бы никогда не захотела навредить мне. — В ласковом, успокаивающем жесте я накрыла сухую ладонь Микото, та недовольно зафыркала, сопротивляясь моим чарам, и резко отвернулась. — Прочтёшь мне дневник? Пожалуйста.
Мои слова понемногу согрели Микото, её старушечье сердце оттаяло. Она всё ещё сомневалась во всём и подозревала, чем могла обернуться история с её добродушием и моим любопытством. Но эфемерное чувство власти помогало ей держать ситуацию под контролем, ведь старушка могла в любой момент захлопнуть подозрительные рукописи, запрятав их в самый дальний угол, куда бы я не смогла дотянуться.
Я спрятала победоносную улыбку на дне сердца, когда соседка ещё пару раз выразительно шмыгнула носом, низко засопела и закряхтела, показав, кто был самым главным в доме. Какой сердитый цветочек: всё трясла своей кудрявой головой туда и сюда, шипела, но всё-таки отказать мне не смогла.
Соседка вновь неторопливо, но уже более взволнованно, зашелестела страницами дневника.
— Хорошо, но я в любой момент прервусь, если там будет что-то такое и эдакое! — сказала она, но мы обе уже поняли, что «что-то такое и эдакое» уже началось. Я нетерпеливо заёрзала на стуле, спрятав в душе волнительные и боязливые чувства.
Старушка вновь продолжила читать, иногда отрываясь и смотря на меня.
10 августа 19__ год.
Благословение и проклятие тянутся по праву крови — от матери к дочери. Каждая дочь рано или поздно разродится и выполнит обязательство перед родом и Матерью.
15 августа 19__ год.
Обнажая душу перед Матерью, не пытайся обхитрить её. С почестью принимай дары и наказания. А, если уж и рискнула бросить вызов судьбе, то будь готова к последствиям. Делай выбор с умом — от этого зависит вся твоя дальнейшая жизнь.
23 сентября 19__ год.
Мать любит играть, и ты можешь воспользоваться этим. Помни, что она играет нечестно и сделает всё, чтобы получить желаемое. Многие наши предшественницы пали от её ярости.
Она обожает переплетать чужие жизни своими цепкими, паучьими лапами, давая эфемерное чувство свободы. Не ведись на это, Мать никогда о тебе не забудет. Она слишком голодна, чтобы отпустить тебя и всех нас на свободу.