В надежде оглянулась по сторонам, но милого спутника, к которому уже успела привыкнуть, нигде не было. С трудом сглотнув, я прижала ледяные руки к груди. Уняв дрожь во всём теле, нерешительно зашагала к мальчишке. В высокой траве зашелестел ветер, и я слабо задрожала, не то от волнения, не то от холода.
— Малыш… ты в порядке? — постаралась говорить мягче, но голос тянулся низко и скрипуче.
Ребёнок коротко обернулся на меня, смахнув со лба воздушные, серебристые волосы, напоминающие старческую седину, а потом порывисто выкрикнул:
— Проваливай!
— Может, тебе чем-нибудь… — Я озадаченно качнулась и, собрав всю решимость в кулак, подступилась чуть ближе.
— Не приближайся ко мне! — Он заметил, что я сделала шаг в его сторону, горестно зарычал и закрыл лицо руками.
«Не всё так плохо. Я хотя бы смогла заговорить с ним. — Слабо улыбнулась. — Теперь я не «трусиха-трусиха», а просто «трусиха». А это, знаете ли, большое достижение для такой, как я. — Тяжёлый вздох. — Кёджуро хорошо на меня влияет, но где же он, когда так нужен? — И внимательно всмотрелась в маленького спутника».
— Почему ты такая глупая, я же сказал уходить…
— Потому что я не могу оставить тебя здесь одного.
«Может, я не могу его оставить из-за того, что он напоминает меня? Такой же нуждающийся в чьём-то тепле, — задумалась. — Отыскали друг друга два пугливых зверька».
Я чуть успокоилась, уняв внутреннее беспокойство.
Мальчик сдался, позволив себе вновь разрыдаться. Я бережно накрыла рукой его плечо, сжав в неравнодушном жесте. После долгих детских слёз наступило молчание, и мне сначала показалось, что ребёнок позабыл о моём существовании, но он, шмыгнув носом, неспешно заговорил:
— Ты не сможешь мне помочь. Уже никто не сможет. — И посмотрел на меня покрасневшими глазами.
— Я всё равно никуда не уйду, — ответила я не без улыбки.
— Ты назойливая, — беззлобно буркнул он.
Его колкость ни разу меня не задевала.
«Что же нам делать? Был бы рядом Кёджуро, он бы обязательно что-нибудь придумал. Успокоил мальчика, обнял его. — Слабая улыбка просияла на моём лице, когда в голове мелькнул знакомый мужской образ. — О чём я? Вечно куда-то не туда уносит. — Зажмурилась. — Но… Моего спутника всё равно не хватает. Поскорее бы его увидеть… — С этими мыслями я не заметила, как окончательно растворилась в туманной пелене».
⋇⋆✦⋆⋇
— Милая, чай готов. — У косяка двери стояла старушка Микото, по обыкновению, добродушно улыбнувшись.
Порыв тёплого ветра пронёсся через открытое окно и задорно растрепал мои волосы.
— Да, сейчас! — Я обернулась на звук. — Ещё минуту!
Прилив энергии румянил мои щёки, разгоняя кровь и разжигая пламя в сердце. С рассветом я не почувствовала ничего, кроме будоражащего рвения и яркого воодушевления. Охваченная неконтролируемой радостью, я на ощупь разложила на столе засохшие краски, покрыла ими палитру, взяла в руки старые кисти и начала уничтожать скуку обоев. В мыслях горячо и торопливо я заглядывала в памятные обрывки из сновидений, пытаясь перенести их черты на стену. Этот яростный порыв толкал творить в новом для меня виде: незряче и наугад, интригующе и страстно, без страха совершить ошибку. Сначала робко, а потом более дерзко вырисовывались под кистью очертания пейзажей, которые я открыла вместе с Кёджуро. Влияние мужчины возымело внушительный эффект — добрые и красочные мысли всё чаще начали посещать меня и толкать к незначительным, но важным переменам.
В голове также дымились мысли о загадочном ребёнке, которого я повстречала в лесу: кто он? Будет ли он появляться в моих грёзах, как и Кёджуро? И почему он так горестно заливался слезами?
Всю заляпанную красками меня обнаружила Микото. И, судя по голосу, бодрость моя заразила и сердце старушки. Весь день она была радостной и весёлой.
Я суетливо отложила кисти и отряхнула руки о старую отцовскую рубашку, отправившись на кухню.
— Пахнет печеньем, — озвучила я свои мысли, а потом повернула голову и уставилась на мыльное пятно в центре стола. Протянула руки вперёд, приблизилась и жадно ухватилась за сладость, которая моментально полетела в рот.
— Шоколадное, твоё любимое, — сказала старушка ласковым голосом. — Ты меня сегодня удивила! — теперь воскликнула она, вмиг переменившись в своей интонации, в которой заиграло любопытство.
Это взбудоражило на моём лице вызывающую улыбку. Я и не планировала утаивать — рассказала всё так, как было на самом деле: о снах, красивых пейзажах, прекрасных инкогнито и неожиданных всплесках вдохновения. Старушка внимательно слушала, не перебивая, изредка задавая уточняющие вопросы спокойным голосом, в котором робко скользили недоверие и непонимание. Она, если и поверила мне, то явно не оценила странные порывы, берущие свои корни из загадочных сновидений. Однако, лишнего не сказала, только сердечно обрадовалась вслух, ведь я была в порядке, а это самое главное.