– Петр. Вы что-то подписали? Не смотрите на меня так! Два проявления за несколько минут! Что я должен думать?– Он снова потянулся к бутылке, потом досадливо скривился.– Я потребую смены куратора. Вы ведь только что нашли выход, который я не увидел в свое время.
Декан опередил мою руку и схватил рюмочку, опрокинув ее в рот.
– Спиртное магам противопоказано! Особенно начинающим!
Я тихо прикрыл дверь, неужели и его тоже заставили что-то подобное подписать? Какой же выход я нашел? Точно не в коньяке, я ведь и попробовать не успел.
Мой рассказ Николай Семенович выслушал молча до последнего слова. Потом поднялся и прошелся скользящей походкой фехтовальщика из конца в конец. Поставил на плитку чайник и наконец сказал.
– Это было не очень разумно, но правильно. Не надо давать на себя давить, но находить точки соприкосновения с властью придется. Курировать таких как мы могут только хоть что-то в этом понимающие. Именно поэтому этот институт и создан. Теперь проведи экстраполяции и дай анализ на, скажем, следующий год.
– Э, что?!– Я ожидал чего угодно, но только не этой заумной задачи.– Ну…Для начала уточним период времени. От текущей даты или по календарным значениям?
– Время на обдумывание у тебя уже было, так что не стоит прибегать к недобросовестным трюкам.
Вот же! Время у меня было. Да я еле до трамвая дошел, чтобы на работу приехать! Чуть наряд не забрал, еле отбрехался. Хорошо коньяка не досталось, а то с запахом точно забрали бы. Хотя может меня бы раньше отпустило? Меня трясло всего от страха, от ужаса! Я посмел отказать человеку из Особого! Я всю дорогу представлял себе что будет, арест, ссылка, да что угодно! Время подумать, вообще-то да, время подумать было. Правда мысли какие-то чужие, холодные приходили, не похожие на тот горячечный бред страшилок, что я представлял.
– Простите.– Я не утерпел и вскочил, подражая князю.– Исходя из произошедшего, могу предположить, что в особом отделе нет единого мнения по нашей тематике. Иначе не придали бы факультету куратора не знакомого с контингентом.
– Поясни.– Николай Семенович налил чай по чашкам и указал на стул.
– Я ведь был согласен работать на особый отдел. Если бы мне правильно предложили, то все было бы с точностью до наоборот! Этот действовал нахрапом, а с дворянами так нельзя!
– Вот как? С остальными значит можно?– Мой собеседник горько усмехнулся.
– Нет, ну я не то имел в виду…– Этот пассаж выбил меня из колеи.– Я только за то, что действовал он не правильно по отношению ко мне.
– Хорошо Петя, давай дальше.
– Дальше… Черт!!! Я понял! Вот какой выход имел ввиду Аркадий Исаич! Все правильно! Этого куратора и послали, чтобы он провалился! Именно так те, кто решили создать наш факультет, доказали правильность этого решения!
Я замолчал, пытаясь осознать открывшееся. Значит, значит не будет репрессий и гонений? Я расцвел, даже заулыбался, а потом об голову постучала другая мысль. Ничего ведь не закончилось, теперь будет ответная реакция и понять какая не трудно.
– Николай Семенович! У вас ведь есть ну… знакомый из особого отделения.
– Петя. Из конторы выхода не бывает. Там увольняются только ногами вперед.
– Да?! Вы ведь сами меня втянули во в… Простите Николай Семенович. – Я вдруг успокоился. Сила стала для меня как ледяное спокойствие. Меня трясло от страха, потом в бешенство кинуло и вдруг я стал спокоен и холоден. Ее мысли были как твердые камни среди болота, давали опору и спокойствие. Только это спокойствие ледяного клинка, блин… – Вот почему вы так меня на фехтовании!
– Что ты решил, Петр Владимирович? Четко и с обоснованием.
– Решил быть полезным своей стране. Так, как могу и с полной отдачей. Раз могу контактировать с силой, значит этим способом. Готов работать под вашим руководством где скажете.
– Детские слова. Служить Родине надо не по призванию, а потому что не можешь по другому. Ладно…– Он достал чернильницу с ручкой и бумагу.– Пиши.
глава третья
После первой сессии наши три группы перетасовали, отделив одну из двадцати трех человек. Наша третья бис теперь кроме общего расписания получила дополнительное, под расписку о неразглашении. Дополнительная пара, а то и две сильно усложнили мою трудовую деятельность, я даже стал опасаться увольнения. Можайский только усмехался и советовал не забивать голову ерундой, там места для нужного и так не хватает.