— Ах, — он улыбнулся шире. Поклонившись, взмахнув рукой в сторону входа, он добавил. — Если так, то после вас, мадам. Черная Жемчужина ждет.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Чертова гордость. Я должна была взять ветровку. Присутствие Юкико делало проход под землей не холодным, а ледяным. Как на Северном полюсе. Мороз был ужасным. Мои зубы застучали, а мы еще даже не спустились с лестницы. Металлическая дверь внизу липла к моим пальцам, когда я поворачивала ручку.
«Хорошо хоть ее лизать не надо».
Раздражало и то, что на Кваскви были плотная фланелевая рубашка, кожаная куртка и кожаные ботинки с мехом. Он вытащил синюю шапку и надел на голову.
— Я всегда готов, — сказал он, и я осторожно отцепила пальцы от двери, оставив верхний слой клеток на металле. — Я бы не стал отправлять свою девушку по ледяному туннелю ловить древнего дракона. Особенно без куртки или шапки.
«Но и своей шапкой ты не делишься».
— Хочешь награду? Тут даже нет Пон-сумы!
— Никогда не знаешь, кто слушает, — сказал он, кивнув на бесстрастно ожидающую Юкико. Кваскви шумно вздохнул, потянулся мимо меня и толкнул дверь.
«Ах, как же я скучала по запаху Жемчужины», — я и забыла, какой приятной была пещера. Свет был только от тусклого сияния с лестницы за нами и мерцания вокруг Юкико, словно у нее был призрачный двойник.
— Я постою тут, выглядя мило, пока вы, девчата, будете успокаивать Черную Жемчужину для транспортировки, — Кваскви сунул руки в карманы, топал ногами, чтобы согреться.
— Где она? — спросила я у Юкико.
Она подняла руку, широко открыла рот и вдохнула воздух так, словно ее легкие были воздушными шарами. В пещере стало намного теплее, и мои зубы перестали стучать.
Полоска зеленого озарила тьму, медленно приближаясь длинными изгибами, обводя большие петли Черной Жемчужины — зловещая биолюминесценция.
— Малышка просыпается, — Кваскви вытянул руки. — Удачи с работой баку, — в пещере зазвучал резкий шорох, и я вздрогнула. Юкико сжала губы, опустила руку и указала подбородком на ближайшую зеленую полоску.
«Я поняла. Я — баку. Я уже выпускала древнего дракона», — когда я коснулась Черной Жемчужины первый раз, я не была готова. Теперь я знала ощущения. Мне нужен был кусочек ее сна, чтобы чуть-чуть ослабить. И у меня был фрагмент Кена с лесом, чтобы сосредоточиться.
Я потерла онемевшие от холода пальцы друг о друга, подула на них. Я пошла вперед, вытянув ладони, тянулась к зеленому свету.
Пальцы коснулись грубой кожи, и мои легкие словно сдавили со всех сторон камни. Я оказалась в ее сне.
Теплая вода ласкала длинную спину от головы до хвоста, пока я плыла по реке в тени ясеней. Маленькие рыбки носились туда-сюда, ловя личинок насекомых, побеспокоенных моим движением, их столкновения с моей чешуей щекотали меня. Я была напряжена, слушала людей в синей форме в этом районе. Гнев вспыхнул от увиденного на берегах этим утром — хромые и бездыханные тела пятнистых хищных слуг Абке Хехе, которых мне послали для боя с нарушителями. Даже кесикэ пали от синих форм и их оружия. Абка Хехе не могла больше помочь.
Пламя, не гнев, загорелся внутри. Кои. Я — Кои. Река, рыба, свет сквозь слои воды зарябили на миг между одним вдохом и другим, и я осознала свое двойное существование: Кои в пещере и Черная Жемчужина в Хэйлунцзяне. Это осознание пробудило голод баку. Раскрылась дыра, желающая, чтобы ее заполнили. Я хотела забрать этот сон, сущность Жемчужины, сон, к которому она возвращалась день ото дня, пытаясь держаться своего сознания в холодной темнице. Огонек стал ярче и больше.
«Гори, огонек, гори».
Пламя поглотило сон, жар пробежал по моим конечностям с приятным пульсом. Теперь во мне накопилась жизненная энергия Черной Жемчужины, давила на горло и под ребрами. Приятная полнота с теплом и силой.
«Я должна остановиться», — но сон был соблазнительным, и во мне еще было место. Мой голод был ужасающим, тело — просторным, и древняя могла много отдать. Еще немного.
Часть Кои во мне помнила, как лежала осунувшаяся ледяная старуха Дзунуква на площади, и как меня сдавил стыд из-за того, что я чуть не убила ее.
«Я не сделаю с Черной Жемчужиной то, что сделала с Дзунуквой».
Я приказала огоньку уменьшиться. Кои. Я — Кои в пещере. Это работало. Голод баку утихал, и я возвращалась в тело человека. Я все еще ощущала себя без костей, когда попыталась двигать человеческой шеей как гибкой спиной Черной Жемчужины. Я медленно отодвинула руки, боль пронзала мышцы. Боль собралась у основания черепа. Сердце вылетало из груди.