— Ну всё, теперь быстро, — донеслось снизу и послышались шаги.
Похолодев, я рванула к окну, стараясь не производить шума. Аккуратно влезла на стоящий под ним сундук…
— Подождите, — вклинился Бек. — А что по цене за девчонку? Давайте договоримся!
Шаги замерли. Сердце запело, и я мысленно вознесла хвалу человеческой жадности. То есть, я понимала, что речь идёт о цене за меня, но… передо мной было небольшое окно, и мне предстояло решить, как выбраться через него наружу. Створка поддалась, но заела. Я принялась дёргать предательский механизм.
— Вот как оценим товар, так сказать, в подобающих условиях, так и договоримся, — хохотнули снизу.
— Нет, позвольте, — проскулил старичок. — Я рисковал, приводя её сюда. А вдруг меня кто-нибудь видел?
— Тогда это будут твои проблемы, — ответили равнодушно.
Заскрипели ступени. Створка поддалась, и я высунулась наружу. Подо мной уходила вниз ровная стена. Зато сверху… Примерно в метре от меня виднелся край крыши, а чуть ниже края чернел провал в стене. Кажется, там не хватало камня.
Мозг отключился. Скрип затих. Я потянулась наверх и ухватилась за уступ.
— Эй, а где девчонка?
И я рванулась вверх. Узкое окно легко пропустили плечи, талию, с трудом пролезли бёдра… А потом я застряла. Кажется, не пускала юбка. Точно. Я умудрилась встать на неё коленом. А с другой стороны, на что мне вставать? Балансируя на грани равновесия, я принялась протаскивать юбку в проём. О Светлый Дух, за что мне это!
— Кхаш! Её нет!
— Свет… Сейчас включу свет.
Мне кое-как удалось протащить ткань через окно, и я встала ногами на раму. Пальцы вцепились в уступ, но меня не покидало ощущение, что они соскальзывают. И неудивительно — от страха ладони стали скользкими и липкими. А ведь если я сейчас упаду, то меня точно никому не продадут. Всего лишь скинут в Молву поломанное тело. Потому что, свалившись на брусчатку головой вниз, вряд ли удастся остаться в живых…
Я зажмурилась и запретила себе об этом думать. Миг — и мои ноги раскрасил льющийся из окна свет.
— Вот она! — завопил визгливый голос Бека.
Выдохнув, я выпустила уступ и ухватилась руками за плоскую крышу. А потом присела и изо всех сил оттолкнулась ногами.
— Стоять, тварь! — Голос звучал совсем рядом.
Зацепившись локтями, я успела закинуть на крышу коленку, когда за вторую ногу уцепились мёртвой хваткой.
— Ну нет, сучка, ты не убежишь, проревел мужчина.
Я опешила. От его напора и от его выражений. Называть даму такими словами? Да как он смеет! Ни один благородный мужчина подобного себе не позволит. А раз он так себя со мной ведёт… То и я не обязана быть леди.
Тряхнула ногой и услышала рычание. Но дополнительных мер не последовало. Очевидно, нормально просунуть в окно вторую руку он не мог — всё же окошко оказалось действительно узким. Что ж…
Ухватившись поудобнее, я совершила, пожалуй, самый безрассудный поступок в своей жизни (кроме попытки вылезти на крышу через крошечное окошко, разумеется). Я спустила уже закинутую наверх ногу и изо всех сил долбанула по высунутой руке, впечатывая её каблуком в узкую раму.
— Кхаш!!! — прорычали снизу, и пальцы на моей лодыжке на миг дрогнули. Ровно столько мне потребовалось, чтобы, освободившись, закинуть на крышу обе ноги и откатиться от края.
Но оставаться на месте было нельзя. Поднявшись на ноги, я двинулась вдоль улицы, постепенно увеличивая темп. Я совершенно не питала иллюзий относительно того, что, однажды упустив, меня оставят в покое. Я для них опасный свидетель, и сейчас моё устранение должно стать для них первоочередной задачей.
Чёрт, я никогда не задумывалась, что подобные люди могут существовать и в моём мире тоже. Я считала, что бандиты и мафия — это часть того, далёкого мира, где жили Кейтлин, Фет и Калеб. Мой собственный всегда казался мне спокойным и безопасным местом.
Сзади послышалась возня. Обернувшись, я увидела, как звёзды на миг скрыло пятно массивной фигуры. Пришлось ещё ускориться. Тонкая полоска месяца плохо освещала пространство, так что оставался небольшой шанс, что меня попросту не заметят. И всё же мне стоило оказаться как можно дальше от преследователя, чтобы быть уверенной в собственной безопасности.
Улочка была узкой, дома на ней стояли вплотную друг к другу, но имели разную высоту и разный наклон крыши, поэтому мне приходилось карабкаться. Карабкаться я не умела, никогда этого не делала, а тело, закалённое годами реверансов, бальных танцев и рукоделия, покрутило пальцем у виска и поддерживать меня отказалось.
И всё же я продолжала движение. На чистой силе воли. Пристально глядела под ноги, следила за тем, чтобы как можно реже мелькать у края крыши, балансировала и хваталась за всё подряд. Пару раз даже перебралась через улицу — в местах, где зазор между крышами казался совсем уж крошечным.
В голове возникло отстранённое предположение, почему я до сих пор умудрилась не сорваться. Больше всего это нагромождение плоскостей напоминало полосу препятствий из полицейской академии. Было время, когда Кейтлин тренировалась на ней ежедневно. И, кажется, моё тело помнило, что и как нужно делать, чтобы взобраться по пологому склону, перемахнуть через преграду, спрыгнуть на пару метров вниз…
Все эти движения оттачивались годами. Кейтлин была примерной ученицей, и во всём стремилась достичь лучшего результата, доводя каждое движение до автоматизма. Когда я засыпала в нашем мире, чтобы перенестись в её тело, она обычно уже какое-то время находилась на поле, так что часть тренировки я неизменно пропускала. Но мне всё равно перепадала львиная доля этих ужасов.
Если бы при этом я могла оставаться молчаливым наблюдателем, это бы ещё было полбеды. Но нет, я чувствовала всё. Моросящий дождь в мерзкую погоду, слепящее солнце, выбивающее пот, холодную липкую грязь при падении в лужу, каждую сокращающуюся мышцу в момент прыжка.
Кто же знал, что однажды мне придётся применить подобные знания на практике? О, я была убеждена, что самым волнующим событием в моей жизни станет свадебный бал. А после него я готова была влиться в размеренный быт благородной дамы. Вести хозяйство и покидать особняк только для проведения официальных приёмов.
Всегда неприятно, когда твои планы срываются. Особенно когда это происходит таким эпичным образом.
К данному моменту я уже не то что не бежала, а даже не шла. Я продолжала плестись с упорством осла, преследующего гнилую морковку. Остановилась только когда услышала яростный выкрик:
— Я тебя всё равно найду, стерва!
Голос звучал очень зло и очень далеко. Что ж, кажется, мне всё-таки удалось скрыться.
Тяжело опустившись на крышу, я привалилась спиной к каминной трубе. В теле ныла каждая мышца. Да, мне чудом удалось не сорваться вниз, но это было скорее свидетельством невероятной удачи, нежели ловкости и выносливости. Потому что я даже близко не была так сильна, как Кейтлин. И к подобным нагрузкам оказалась не готова.
Руки тряслись, ноги отказывались поднимать внезапно потяжелевшее тело. Болело абсолютно всё. Думаю, если бы сейчас возле меня возник мой преследователь, я бы даже не пошевелилась. Пускай себе забирает, если ему так надо, и везёт куда хочет.
Ох, видела бы меня сейчас Наставница. Вот такой — совершенно неженственно рассевшейся на крыше, с грязными ногтями, сбитыми коленками, в платье, испачканном сажей и с подранной юбкой. Наверняка заставила бы перечитывать свод правил для благородных девиц.
Впрочем, я начала нарушать их ещё в тот момент, когда села в проезжавшую мимо телегу. Или даже раньше, когда осталась в одной комнате с Калебом.
Проблема потерянной репутации кольнула досадой, но на данный момент это казалось не столь важным. Важным казалось то, что я ушла от преследователей, небо всё ещё было тёмным, и я нашла пусть и временное, но укрытие. Конечно, утром придётся спуститься вниз, но пока меня не достанет ни одна живая душа.