— Идиот, — пропищала я, краснея, вырываясь из его захвата и немного посмеиваясь одновременно.
— Я вся твоя, — не успокаивался Золотарёв и резко наклонил меня, отчего я нечаянно ударила его ногой в живот. Он резко меня отпустил, после чего рухнул на колени, а я — на пол.
— Вот, нечего меня смущать, — произнесла я, свирепо на него глядя.
— Хорошо, что не ниже, — пробормотал хрипло голубоглазый, — а то несдобровать моим шарикам.
— Вот будешь ещё так делать и по шариками своим получишь.
— Ох, — вздохнул этот шут гороховый, вытягиваясь на полу и смотря на меня, словно раненый олень, — жестокая вы женщина, Софья Павловна, так ведь и всех женихов распугаете.
— Ты мне не жених, — фыркнула я, — и заслужил.
— Уф, — всё кряхтел парень, приподнимаясь.
Я взглянула на него из-под ресниц. И старалась не поддаться импульсу пожалеть его. Но всё же, может, ему и правда больно?!
— Ладно, извини, я не хотела, — я подползла поближе к нему.
Глядя на меня, он улыбнулся словно сам себе, а затем покачал головой. Таких улыбок было уже несколько, и меня распирал интерес, что же они могли означать.
— Не парься. Знаешь, могу сказать, что Тёме ты начинаешь нравиться, так что у тебя все шансы, — произнёс он вдруг совершенно серьёзно.
Я сконфуженно улыбнулась, лишь надеясь, что парень не заметит мой оскал, однако он увидел.
— Не переживай, — принял он мою реакцию за волнение, а затем взял меня за руки, успокаивающе поглаживая своими пальцами. Моё дыхание перехватило, — Артём такой, что тебе и делать ничего не придётся. Он парень решительный.
Я лишь снова улыбнулась, понимая, что погрязла во лжи. А ещё пытаясь не реагировать на участившееся биение сердца.
— Ладно, — он поднялся и отпустил мою руку, — пошёл я, меня еще ждет полная ночь: «О, да, Кирилл, ты лучший!» — проохал брюнет, после чего посмеялся с моего перекошенного лица.
— Спокойной ночи, щекастая, всё будет путём, — щёлкнул он меня по носу, а я отмахнулась от его руки, словно от мухи, вставая.
— Спокойной.
— О, и кстати, красивые трусики, — произнёс этот нахал, и выбежал за дверь, пока я с округлившимися глазами разглядывала на вещи, приготовленные на завтра.
— Чёрт! — простонала я, а затем хлопнула себя ладошкой по лбу.
Я впервые ненавидела себя за свою излишнюю собранность. Всегда имела привычку делать всё заранее.
Этой ночью я хорошо спала, чего не было всю неделю. Но всё же, даже несмотря на хороший сон, на душе скребли кошки оттого что приходится обманывать, но также я знала, что делаю это во благо. Однако, легче от этого не становилось.
***
Забудьте всё, что я говорила хорошего о Золотарёве, если такое и было. Я больше чем уверена, что этот парень — Сатана.
Этот чёртов гадёныш разбудил меня. Снова! В девять долбаных утра! В выходной!
И это после тяжёлой недели зачётов. Хренов жаворонок. Чтоб ему неповадно было! И сам не ам и другим не дам!
К слову, с хмурым лицом на кухне сидела не только я. Девушки, очевидно, тоже не были в восторге от перспективы идти кататься на лыжах с самого утра. А вот у мальчиков энтузиазм разве что из задницы паром не валил.
— Золотарёв, ты больной на всю голову, — проворчала я, отпивая чая, между прочим, приготовленный мне Артёмом. Что мне очень польстило, настолько очень, что убийство одного гада отложилось на неопределённый срок.
— Мы можем и позже сходить, зачем так рано? — проговорила Алёна, а мы с Ирой поддержали ее кивками.
— А затем, моя хорошая, — ответил ей Дима, — что сейчас там мало людей.
— Ну идите, я вообще кататься не умею, — проворчала моя персона, — так что всё равно нет смысла идти.
— Ну, а я для чего?! — спросил Артём, — я научу, говорят, что я хороший учитель, — подмигнул он.
Чёрт, неловко. Нужно попытаться изобразить влюблённую дурочку.
— Кхм, я надеюсь, — улыбнулась я.
— Так, всё, одеваться быстро, — раскомандовался Кирилл.
Спустя час, когда я уже надела лыжи и боялась сделать шаг, мы были на горе. Стоит ли говорить, как у меня чуть не случился инфаркт, когда мы ехали на подъёмнике. Официально заявляю, что ненавижу горы.