История оказалась бодрым мистическим приключением с обилием чудес и магии, и подавалась, как легенда из далёкой теперь эпохи, когда ещё жили на земле драконы и нелюди. Эстер быстро погрузилась в злоключения главного героя, отвлекшись ото всех дурных мыслей и навязчивых тревог. Приключения и переживания на бумаге переживались куда легче, чем собственные, успешно перекрывая собой всё, что до этого без конца глодало изнутри тоской и страхом. Лишь пару раз Эстер едва не вернулась в омут собственных тревог: герой истории видел кошмарные сны, слишком часто соприкасающиеся с реальностью, чтобы их можно было просто игнорировать, и она то и дело вспоминала свои видения. Нет, не все из них были кошмарами и, казалось, не так часто врывались в реальную жизнь, но её ещё занимал вопрос, откуда в её снах мог в таких подробностях взяться столь далёкий ото всех прежде пройденных мест Тарслил. Но едва её снова начинали донимать эти мысли, как она снова упрямо вчитывалась в ускользающий от понимания текст, лишь бы снова раствориться в нём и отвлечься.
В какой-то момент её внимание отвлёк тихий стук в дверь. Подняв глаза от страниц, Эстер вдруг поняла, что уже ощутимо стемнело. Подсвеченное закатом небо ещё светилось красным, давая достаточно света, чтобы у окна было видно буквы в книге, но в комнате без лампы уже сгустились сумерки, как и за окном у земли. За дверью оказался Грег с вопросом, спустится ли Эстер на ужин. Эстер решила спуститься.
За большим столом на этот раз оказалась вся семья, за исключением, правда, Дэйва и Теарона. Первого Эстер успела заметить на лестнице на третий этаж, когда спускалась: мальчик быстро скрылся, так что даже задать ему какой-нибудь вопрос она не успела. Айвен и Марика нашлись на уже знакомых местах и будто бы игнорировали всех вообще, кроме друг друга. Ринделл сидел рядом с Илай, параллельно с ужином о чём-то с ней совсем тихо разговаривая. Женщина выглядела очень растерянной, но живо ему отвечала, не забывая уделять внимание севшей по другую сторону от неё Лили. Тереза выглядела куда более аккуратно, чем днём, как минимум собрала в пучок волосы, но на лице у неё было очень мрачное выражение, впрочем, как и у сидящего рядом с ней молодого мужчины, слегка смуглого брюнета в неожиданно строгой для домашней обстановки рубашке. Встретившись с ним взглядом, Эстер тут же ощутила желание больше никогда так не делать. Он не выглядел, как кто-то неприятный, но явно находился не в лучшем расположении духа и то ли не пытался этого скрывать, то ли пытался очень плохо.
Грег не остался за столом и, лишь пожелав всем приятного аппетита и доброй ночи, с подносом ушёл обратно. Эстер почему-то решила последовать его примеру. Никто не настаивал на обратном, так что это далось очень легко, пускай она отчего-то и ощущала неловкость и даже какое-то больше эхо от чувства, чем само чувство вины. Снова поднявшись наверх через холл с книгами, Эстер заметила, что сквозняком открыло дверь на балкон. Тонкая занавеска как парус выгибалась внутрь дома под редкими порывами, слегка пугая этим движением, когда оказывалась на краю поля зрения. Девушка оставила поднос на столике и подошла ближе, но, прежде чем закрыть дверь, решила выглянуть на балкон, чтобы случайно не оставить кого-нибудь ночью снаружи. Не зря: в дальнем от двери конце среди ящиков и горшков с цветами нашлись садовый столик и два плетёных стула, почти кресла, в одном из которых наконец нашёлся Теарон.
Тильд, свернувшийся клубком на столике, вскинул голову, но, увидев всего лишь Эстер, снова улёгся на своё место, почти слившись в сгущающейся темноте с тенью от заварочного чайника. На тихий оклик почти шёпотом маг никак не отреагировал: подойдя ближе, Эстер поняла, что, удобно устроившись в полукруглом пространстве бортов плетёной спинки кресла, он просто успел уснуть. Она решила не будить. Отражённого от земли света из окон первого этажа не хватало, но Эстер даже так видела, что он даже уже спящим внезапно снова выглядел страшно измотанным, пускай на этот раз и спокойным. На столике у чайника стояли две кружки с недопитым чаем. Значит, кто-то точно вспомнит, что он остался здесь.
Она вернулась в холл, забрала свой поднос и пошла по тёмному коридору в комнату. Уже за дверью, поставив поднос на подоконник, наугад нашла в тумбочке спички и зажгла лампу, после чего зачем-то вернулась к двери и проверила, закрывается ли изнутри замок. Отчего-то решила запереть дверь, и только после этого наконец села за свой ужин. Попутно Эстер оценила, сколько осталось страниц дочитать в книге: в принципе, оставалось совсем немного.
Глава XVIII — Уже не секрет
Эстер отвлеклась от страниц книги на шум: кто-то ругался внизу. Слов было не разобрать, но что двое пытаются перекричать друг друга, было ясно и без этого. Девушка выглянула в окно: завтрак был ещё рано утром, и она его практически проспала, спустившись вниз лишь потому что Илай отправила справиться о гостях Дэйва. Сейчас же уже был почти полдень. Эстер выглянула в коридор и вдруг столкнулась глазами с настолько же растерянным Грегом, что точно также, приоткрыв дверь, пытался понять, что происходит. Эстер вышла в коридор, подошла ближе к дверям в конце него, где за небольшой комнаткой была чёрная лестница. Приоткрыв их, она наконец хотя бы узнала голоса: на первом этаже недалеко от столовой что-то не поделили Ринделл и Дэйв.
Эстер оглянулась на Грега, но не встретив в его глазах осуждения, прошла дальше за двери к лестнице, чуть спустилась вниз и остановилась на пролёте, откуда снизу её ещё не могли видеть. Отсюда хоть можно было разобрать, что примерно происходит, но скандал, кажется, едва начавшись, уже подходил к концу.
— Да плевать ты хотел на нас, а на меня так в особенности! — несмотря на попытку Ринделла его прервать, резко продолжал Дэйв. — Если тебя что и интересует, так это только чтобы деньги были твои собственные, и ничьи больше!
— Ты всё неверно понял! И не смей на меня повышать голос!
— Посмею! Я твои планы уже знаю, ты продолжаешь строить из себя порядочного хозяина только потому, что мама жива, и это сраное наследство тебе в руки просто так не упало! Уже нашёл и школу-интернат для Лилит, и мне там что-то приберёг, да?
— Что?
— А потом и маму куда-нибудь сдашь, я видел твою чёртову переписку!
— Ты лез в мои документы?! — Ринделл сменил тон на куда более злобный.
— Да ты же хрен что скажешь напрямую, ты же жучара! — Дэйв тоже не остался в долгу, уже почти рыча на брата. — Всем мозги запудрил, мразь!
— Дэйв, хватит! — вдруг вмешался куда более спокойным тоном Теарон.
— А ты ещё скажи, что ему поверил! — огрызнулся тот.
— Дай хоть сказать что-нибудь…
— Да ты вот вообще отвали! Лучше б ты здесь не появлялся! Оба идите к чёрту!
Эстер, услышав быстрые шаги по лестнице, быстро и как можно более бесшумно нырнула обратно в комнатку и за угол, чтобы её не увидели. Дэйв, похоже, действительно её не заметил, скрывшись на третьем этаже, громко хлопнув там дверью. Внизу какое-то время царило молчание.
— Эй, а ты куда? — вдруг даже отчасти испуганно обратился Ринделл.
— Проветриться, — не очень убедительно и с плохо скрытым раздражением ответил Теарон.
— Только возвращайся!
— Я подумаю над этим.
Эстер, немного поразмышляв, вернулась на лестничный пролёт. Через перила было видно часть коридора внизу и промелькнувшего там вдруг сначала Теарона, а потом и Ринделла.
— В каком смысле?! — явно преградив дорогу, нервно спросил последний.
— В прямом. Уйди.
— Если ты решил вернуться в этот ваш вагон, то не надо: представь хоть, что люди подумают!
— Вот в этом, тени тебя раздери, и есть твоя главная пробема! — вдруг скинув весь налёт спокойствия огрызнулся на него Теарон. — «Что люди подумают»! Знаешь, а Дэйв отчасти прав.
— Слушай, Дэйв — просто импульсивный подросток…
— Дэйв — просто импульсивный подросток! Дэйв просто капризный ребёнок! Дэйв просто ещё мал и ничего не понимает! — явно передразнил его неуверенную попытку не то оправдаться, не то придать словам младшего брата меньшую значимость Теарон. — Что дальше? У Дэйва просто дурной характер? Он просто часто бывает не в духе? Как и все старики, просто часто ворчит? Нет, ты мне расскажи сразу, как ещё ты собираешься дальше оправдываться? Время идёт, ничего не меняется, и тебя то ли всё устраивает, то ли я не знаю, как это описать.