Джейн рассмеялась, когда прочитала то, что я написал. "Нет, дело не в этом, милый", — сказала она. "Я рисую так, как рисую, потому что у меня нет никакого восприятия глубины, я не могу делать ничего другого…"
Те первые мартовские дни были для Джейн душевно напряженными. В раннее утро 6-го числа ей приснился очень яркий и радостный реинкарнационный сон с участием ее самой, сон, в котором она вернулась в свое собственное прошлое в этой жизни. "У меня редко бывают сны типа реинкарнации, но я проснулась около 2:00 ночи с этим и следующим сном", — написала она на следующий день. Первый дал ей информацию о жизни, которую она прожила монахиней в бывшей провинции Нормандия, Франция, в 16 веке. Второй сон касался ее сильной реакции на смерть дедушки по материнской линии, Джозефа Бурдо: "Маленький папочка", как ласково называла его Джейн, умер в 1948 году в родном городе семьи Саратога-Спрингс, штат Нью-Йорк.
Связи Джейн с религией на протяжении всей жизни и проблемы с ее мечтой стать монахиней, очевидны в свете "кошмарного опыта", который она пережила две ночи спустя, и темы частного сеанса, который она провела вечером 11 марта.8 На этом сеансе Сет использовал ее ночной кошмар как основу для обсуждения ее жизни монахини, упоминания своего дедушки и начала материала "Грешное я", на который я ссылался в начале заметок для этого 931-го сеанса. Его информация о "Грешном я" открыла очень важное направление в поисках Джейн [и моих собственных] для понимания ее симптомов, и я представляю выдержки из этого сеанса в Примечании 9. [Вскоре я понял, что могу использовать заметки, чтобы перенести фрагменты еще нескольких сеансов по "Грешному я".]
На следующий день после того, как состоялся этот сеанс 11 марта, мы получили стресс: Элеонора Фриде, редактор Джейн в Delacorte Press, сообщила, что книга Джейн "Обучение Эмира правильному использованию магических сил" была отложена — снята с продаж, потому что, по мнению издателя, не было продано достаточно экземпляров.10 Протесты Элеоноры по поводу этой акции ни к чему хорошему не привели. Нам дали возможность купить столько экземпляров, сколько мы хотели, по очень низкой цене за книгу. Мы знали, что "Эмир" не устанавливал никаких рекордов с момента его публикации в сентябре 1979 года, но мы также думали, что продажи книги были достаточно приличными, чтобы сотрудники издательства "Delacorte Press" продолжали ее печать до тех пор, пока она не станет более известной. Возможно, наш шок возник из-за того, что мы стали избалованными, сами того не осознавая, но из 14 книг Джейн "Эмир" — первая, которую изъяли, и, к сожалению, последняя, которую она опубликовала. Однако этот статус вскоре изменится, когда Массовые События и Бог Джейн выйдут на рынок.
В понедельник, 30 марта 1981 года, Джейн с радостью закончила печатать свою рукопись "Если мы будем жить снова" — и в тот же день в столице нашей страны наш президент был ранен в результате покушения. Мы снова и снова смотрели телевизионные повторы стрельбы в течение оставшейся части дня и до вечера, поскольку во второй раз за поколение общее сознание Соединенных Штатов боролось через наших лидеров за решение одной из величайших проблем нашего демократического образа жизни.
На экране мы увидели шествие граждан, выражающих шок, печаль и возмущение, разочарованных осознанием того, что это происходило и раньше — не только в нашей стране, но и во всем мире — и что это повторится еще много раз. Для людей стало почти клише задаваться вопросом, что не так с людьми: почему те, кто добивается успеха, часто привлекают тех, кто хочет их уничтожить? Я думаю, что материал Сета содержит некоторые проницательные идеи по таким вопросам,11 но эти идеи недостаточно известны, чтобы помочь в национальном масштабе. Сет не комментировал стрельбу. Дело было не в том, что он не мог или не хотел, а в том, что сама Джейн в основном настолько невинна, настолько не приемлет насилия, связанного с такими эпизодами, что часто предпочитает не вдаваться в тему. Однако я подумал, что позже она могла бы это сделать в связи с другими материалами; как в том случае, когда Сет обсуждал массовое самоубийство в Джонстауне, Гайана, в ноябре 1978 года.
Три дня спустя, после окончательной проверки, я отправил книгу стихов Джейн по почте Тэму Моссману в Прентис-Холл. Поскольку она не будет работать над этим проектом в течение некоторого времени, беспокойный творческий ум Джейн начал играть с другими идеями. Несмотря на то, что она часто чувствовала себя неважно, часть творчества приводила ее к мечтам о ходьбе и танцах, о полном физическом исцелении. Она писала больше стихов. Она рисовала. И снова она подумала о книге, посвященной сеансам Сета по магическому подходу к реальности, серии, которую он читал в августе и сентябре прошлого года.
12 апреля космический челнок "Колумбия" был запущен на орбиту вокруг Земли, и я подумал, что Джейн дополняет это физическое исследование внешнего космоса, исследуя внутреннее пространство с помощью единственно доступного ей средства передвижения — собственного разума. В тот же день Сет согласился, что идея ее новой книги была стоящей. Где-то здесь мы получили от нашего друга из Калифорнии фотокопии, которые я попросил его достать, обложки издания ESP Power на испанском языке. Итак, мы удостоверились, что книга вышла на испанском языке, но были так поглощены симптомами Джейн и связанными с ними вопросами, что оставили фотокопии на полке. В течение этого времени мы часто перечитывали информацию Сета о греховном "я", которую он дал 11 марта. [См. Примечание 9 к этому сеансу.) Этот материал глубоко тронул нас. Результатом стало то, что 14 апреля, в день приземления "Колумбии", Сет инициировал длинную серию сеансов, посвященных как греховному "я" собственно Джейн, так и этому качеству вообще. Уже на следующий вечер Джейн позволила ему пройтись по некоторым чрезвычайно важным материалам.
По мере продвижения серии Сет углублялся в греховное "я" Джейн с разных точек зрения: ее рождение и детство во время тесных отношений с Римско-католической церковью в ранние годы; развитие ее очень упрямых основных убеждений; ее творческие дилеммы после того, как она покинула церковь в позднем подростковом возрасте; конфликты, которые она начала испытывать после нашего брака, связанные, с одной стороны, с ее греховным "я" и религией, которую, как она думала, оставила позади, а с другой стороны, с наукой, искусством, писательством и нетрадиционным направлением, в котором она обнаружила, что ее естественные, мистические способности проявлялись через материал Сета; ее растущий страх ввести других в заблуждение; и очень реальная необходимость для нее — и для каждого отдельного человека — достичь реализации ценностей.
Сет также говорил о постоянном психологическом насилии над Джейн и жестоком обращении с ней со стороны ее матери Мари на протяжении многих лет, а также о вызванном этим глубоком страхе девочки быть брошенной. Джейн никогда не теряла этого страха и нуждалась в частых заверениях, что она достойный человек. Она редко находила такое подкрепление, живя с родителями, которые развелись и были прикованы к постели к тому времени, когда Джейн исполнилось три года, и у которых было множество собственных проблем — проблем, с которыми ей приходилось сталкиваться.
В ранние годы Джейн естественно и глубоко любила свою мать и старалась всеми возможными для ребенка способами угодить ей — и все же ей было стыдно за то, как с ней обращалась Мари, и по большей части она держала это в секрете, пока росла; мы были женаты несколько лет, прежде чем я действительно начал понимать глубину ее чувств на этот счет. И ведь грешное "я" Джейн даже чувствовало себя виноватым, сказал нам Сет, из-за жестокого обращения с ней Мари — предполагая, что оно, должно быть плохим, что оно заслужило все эти годы психологического насилия!