"Что я думаю о болезни, — сказал я, — так это, что как люди мы о ней так мало сознательно знаем, что мы все еще буквально находимся в темных веках. Я уже давно чувствую — что наше понимание того, что такое люди на самом деле, в лучшем случае невелико. Сет предлагает величайшие идеи, которые я когда-либо слышал, и я благодарен за них больше, чем могу выразить словами. Я думаю, что очень опасно занимать слишком жесткую позицию в отношении всего, что, как нам кажется, мы узнали как вид, потому что я не могу себе представить, что в будущих тысячелетиях мы когда-нибудь будем цепляться за многое из этого. А пока мы блуждаем ощупью в темноте. Просить кого-то одного разобраться во всем этом сейчас, доказать это всему миру и в то же время вылечить себя, возможно, просто требует слишком многого. Изучение наших способностей — это социальное и культурное дело, и тебе — любому — нужна помощь. Много всего этого. Только где ты получишь помощь, пытаясь научиться нескольким вещам сразу?
"Я не пытаюсь шантажом заставить тебя лечь в больницу", — несколько раз говорил я Джейн. "Я отказался от этого прошлым летом, когда Флойд (Уотерман), я и другие не смогли тебя уговорить—"
"Я не хочу этого делать", — сказала Джейн. "Я бы не прочь попробовать кое-что самостоятельно здесь, дома, например, вызвать сюда врача по глазам, ушам, носу и горлу или ортопеда, но никакой больницы. Но я в шоке от того, что ты говоришь об отказе от сеансов".
"Я не планировал говорить все это сегодня вечером". И вот впервые, насколько я помню, Джейн действительно сказала, что рассматривает возможность получения медицинской помощи, пусть даже только при определенных условиях. Совсем недавно у нее начались трудности с периодическим двоением в глазах и со слухом. Последнее нарушение уже сократило наше общение, потому что почти автоматически в эти дни я дважды думаю, прежде чем заговорить с ней, если мы не находимся лицом к лицу. (В последний раз в "Снах" я упоминал о попытке заставить ее принять медицинскую помощь пять месяцев назад, в июне 1981 года: в главе 9 см. Вступительные примечания, непосредственно предшествующие надстрочному номеру 18 для Сеанса 931.)
Однако главная загадка Джейн заключается в том, что даже с помощью материала Сета и ее собственного греховного "я" ее физические симптомы все еще сохраняются, несмотря на то, что время от времени они уменьшаются. Очевидно, сказала она, мы оба все еще сознательно не уверены в том, каковы наши проблемы и страхи на определенных уровнях. Очевидно, я так же глубоко озабочен ее симптомами, как и она. Мы говорили о многочисленных задержках, связанных с выходом наших Массовых Событий и Снов. Неделю назад она "почувствовала себя хорошо", закончив 11-ю главу "Снов", но в последнее время мало что сделала в части Магического Подхода, разве что перечитала свою черновую работу для начала этой книги. (Она начала отступать от Магического Подхода в начале октября прошлого года — два месяца назад — после того, как хорошо поработала над первыми тремя главами.) Сегодня вечером я даже предположил, признался в своем страхе, что в некотором смысле она начала долгосрочную кампанию, чтобы, по крайней мере, резко сократить, если не отбросить, общение с миром, поскольку одна жертва следует за другой в порядке, который вряд ли может быть случайным, Джейн сказала, что у нее были похожие мысли.
Я объяснил, что в последнее время думал о том, что может произойти, когда человек решает родиться с очень сильными способностями, но затем обнаруживает, что по какой-то причине или причинам он или она не может их использовать или должен дорого за это заплатить. Сначала мне показалось противоречивым, что такие конфликты могут возникать в рамках природы, но потом я понял, что они должны происходить постоянно, и поэтому, в конце концов, это естественно. Я привык думать, что ничто не может помешать человеку проявить большие способности. Теперь, сказал я Джейн, я понимаю, что все далеко не так просто. Использование или неиспользование таланта может иметь столько последствий, сколько есть людей, обладающих любой его версией: начиная от полного погружения в жизнь и заканчивая, полным уединением, использованием просто "как есть" или доскональным преображением в проявлении.
(Сет, начало в 9:45 вечера:) "У меня есть несколько замечаний по вашему обсуждению — пока довольно кратких.
"Рубурт мне ничего не должен. Если он решил не проводить сеансы или не работать на так называемой экстрасенсорной арене, это не значит, что он потерпит неудачу в любом случае. Он не обязан мне чувством долга. Материал, который я дал о его здоровье, я, однако, поддержу, независимо от того, трудно вам это понять или нет, и можете ли вы заставить себя это принять.
Я признаю, что с вашей точки зрения — или позиции — может быть очень трудно принять некоторые из заявлений, которые я делаю [и которые] кажутся, возможно, даже прямо противоречащими вашим ежедневным наблюдениям за Рубуртом и его собственному знанию самого себя.
Конечно, ни одному из вас не кажется, что ему становится лучше. Вместо этого часто кажется, что верно обратное. Возможно, в настоящее время вам просто слишком трудно совершить необходимый прыжок веры без дополнительных подтверждающих доказательств, — и это несмотря на довольно частое чувство освобождения, которое испытывает Рубурт, наряду с гораздо более очевидными трудностями. Если эти чувства не идут дальше, то что в них хорошего? Так что вы оба несомненно склонны удивляться.
Я знаю, что это является индикаторами целебных энергий организма, и я также вполне понимаю, что в целом вы находите такое утверждение неприемлемым.
(Очень длинная пауза, начинающаяся в 9:59.) Однако я бы никогда не стал препятствовать выздоровлению Рубурта в том виде, в каком вы его понимаете. И я бы не чувствовал, что Рубурт подвел меня или что ты каким-то образом подвел. Рубурту действительно нужно вернуться к прежней ориентации. Это чувство красоты, эта переориентация могут облегчить чувство ответственности, которое он иногда брал на себя. Ему нужна ориентация на более простые проблемы — те, которые несут в себе более простую детскую магию. Ему нужно отвернуться от чрезмерной озабоченности более "серьезными проблемами" жизни, чтобы избавиться от ощущения, что он должен решать эти проблемы для себя, для вас и для всего мира.
(Все медленнее и медленнее:) "Большая часть этого должна быть очевидна для вас. Стрессы и напряжения — это в некотором роде не просто стрессы одного человека и его отношения со своей собственной природой. Эти проблемы (подчеркнуто) усугубляются на данный момент пониманием Рубуртом, жизни других людей, когда они вам пишут. В то же время он не имеет прямого дела с такими людьми, поэтому он не может довести дело до конца, например, как это мог бы сделать терапевт. Его класс дал ему несколько прямых встреч на протяжении многих лет, поскольку он лично помогал руководить другими и мог наблюдать за результатами через их достижения или поведение.
Он, безусловно, ожидает от себя больше, чем требуется, и я дал много такого материала, по-моему, несколько месяцев назад. Однако я проанализирую его опыт с учетом ваших вопросов и посмотрю, какую еще информацию я могу вам предоставить. Другие комментарии — это, так сказать, просто удобные повязки, но они чрезвычайно полезны на этом пути. Когда он чувствует панику, ваше любящее прикосновение — легкий быстрый массаж или объятие — действует на нервную систему так же быстро, как и все остальное, и гораздо быстрее, чем любое лекарство. Даже животные уже давно знают о таком немедленном терапевтическом воздействии.
(Очень длинная пауза, начавшаяся в 10:21.) Заявления, которые я сделал относительно врожденной природы спонтанного "я", могут принести величайшую пользу, если они будут поняты. Вы пытаетесь пересмотреть сами определения личной идентичности — нелегкая задача. Не только сам Рубурт, но и люди всего мира, так или иначе, находятся сейчас в процессе именно такого переопределения. Невозможно выделить какую-либо часть времени (подчеркнуто) этой задаче.