Когда мы расцепились, в разбитую дверь вошёл Мика. Мне случалось быть застуканной в компрометирующих позах любовниками, но никогда я не смущалась меньше. Он не стал задавать глупых вопросов, не заставил меня чувствовать себя шлюхой. Он сразу обратил внимание на самое главное.
— Ну и ну! — сказал Мика, отнеся эти слова и к крови на полу, и к ранам, которые почти у всех у нас были, к разбитой двери, ко всему сразу, но спросил только одно: — Сильно пострадавших нет?
Я стала подниматься с пола, и Дамиан протянул мне руку. Обычно я бы её не взяла, но только что мы занимались сексом, и странно было бы отбивать его руку. Как только наши ладони соприкоснулись, я поняла, что дело не только в этом. Потребность касаться его кожи никуда не делась, один миг хорошего секса не утолит многовековый голод. Секс вроде как топливо или еда — он сгорает, и нужно заправиться.
Я отобрала у него руку и шагнула неуверенно прочь от Натэниела и Дамиана. Надеялась, что расстояние поможет.
— Выживут все.
— Это хорошо, — сказал он и склонил голову набок. — А я не знал, что Дамиан умеет ходить в такое время суток.
— Он не умеет.
— Мне сказать очевидное «но он же ходит», или перестать задавать вопросы?
Вдруг я почувствовала, что устала, и, наверное, не только я.
— Ты вообще не ложился?
Он мотнул головой и, будто я ему напомнила, протёр свои шартрезовые глаза — очки он уже спрятал в карман рубашки.
— Когда я привёз этого красавца к нему домой, там его ждала подруга с ребёнком, и подруга начала его пилить за пьянство. Злость не помогает задержать превращение.
— Он перекинулся?
— Нет, но чуть не перекинулся, а он совсем новичок… — Мика снова тряхнул головой. — Мне было бы спокойнее, если бы его подруга лучше понимала, насколько он может быть опасен. Вроде бы до неё не доходит.
— Она не хочет понимать, — сказал Ричард.
Мика обернулся к нему. Я обратила внимание, что из всех, кто был в комнате, только на Ричарда Мика не посмотрел.
— Значит, ты знаком с подругой Патрика.
Ричард было замотал головой, но вздрогнул от боли.
— Нет, но я такое видал. Человеческие жены не хотят понимать, что вышли замуж за монстра.
Он, наверное, хотел, чтобы это прозвучало как констатация факта, но не получилось — горечь была налицо.
Я никогда не вызывала у Ричарда такого чувства, насколько я помню. Скорее он куда больше тратил времени, чтобы заставить меня чувствовать себя чудовищем. Так что я не стала развивать тему. Не стала, потому что не знала, что сказать, и можно ли тут вообще сказать что-нибудь.
— Коалиция проводит ежемесячные собрания для членов семей. Я думала, что мы раздавали флаеры и вервольфам.
Ричард встал, нянча больную руку.
— Это мой Патрик, Патрик Кук?
— Да, — ответил Мика.
— И ты с ним просидел нянькой всю ночь?
— Да, — снова ответил Мика.
Ричард посмотрел себе под ноги, потом поднял глаза. Он выдержал взгляд Мики, но удовольствия это ему не доставило.
— Спасибо, что помог моему волку.
— Волки входят в коалицию, — сказал Мика. — Я бы сделал то же самое для любого народа.
— Все равно спасибо.
— Не за что.
Наступила одна из неловких минут молчания. Мне очень не хотелось всех их оставлять, но действительно надо было в душ. От него заболит рана на горле, но только что у меня был секс без презерватива, то есть все это попало в меня, и надо принять меры. Честно говоря, я бы предпочла презерватив, но до меня это только потом дошло. Тамми залетела на таблетках. Ну да, она не знала, что нельзя с ними сочетать антибиотики, но все-таки… Однопроцентная вероятность вдруг перестала мне казаться приемлемым шансом. Дамиан — тысячелетний вампир, все шансы, что он бесплоден, и все-таки… Одно дело — залететь от постоянного любовника, но от того, кто даже не… ну, это как-то хуже.
— Я пошла в душ.
Они все обернулись ко мне. Наверное, от неожиданности.
— Извините, но не могу я больше так стоять. Так что прошу всех вести себя прилично. Я постараюсь поскорее.
— Я вызову врача, — предложил Мика.
— Отлично, — кивнула я.
Вдруг мне стало не нужно здесь быть — голой, пахнущей свежим сексом, с Ричардом и Микой в одной комнате. Наличие голых Натэниела и Дамиана тоже уровень комфорта не повышало. Я уже спокойно отношусь к наготе вообще, но к наготе специфической пока ещё не привыкла. В общем, причин уйти из комнаты у меня было с избытком.
— Кстати, там в твоей машине женщина плачет, — сообщил Мика.
— В моей машине? — удивилась я.
— Нет, Ричарда. То есть я решил, что это машина Ричарда. Машину Грегори я знаю, и женщина не в ней.
Ричард выругался вполголоса — редкость. Обычно он не ругается.
— Клер! Я же забыл про Клер!
— Кто такая Клер? — спросила я.
Он замялся, потом сказал:
— Моя подруга.
И пошёл к двери, поддерживая руку, будто она болела от быстрой ходьбы.
Его подружка, а я тут была голая как кочерга, когда она впервые меня увидела. Отлично. Ну ладно, хотя бы не увидела, как мы трахались с Дамианом. Уже лучше. Да, отлично. Лучше не придумаешь.
Продолжая мотать головой, я пошла в ванную.
Грегори своим рычащим басом сказал умную вещь:
— Я так понимаю, что не моё собачье дело, но стоит ли Ричарду выходить из дому, где его увидят с улицы, когда он весь в крови?
Я повернулась, глянула на леопарда и ответила:
— Блин, нет, конечно!
И направилась к двери, но меня перехватил Мика.
— Я выйду. Я единственный здесь, при виде кого народ не бросится сразу вызывать копов.
Он сжал мне плечо и улыбнулся.
До меня дошло, что я не поцеловала его в знак приветствия, как всегда бывало. Конечно, я была вся в крови и других жидкостях, и ни одна из них не принадлежала ему, но он мог не так понять, почему я не хотела к нему подойти. Какие-то эти сомнения отразились у меня на лице, наверное, потому что он улыбнулся шире, повернул за плечи в сторону ванной и слегка шлёпнул по заду.
— Иди отмойся, я здесь присмотрю.
— Не могу поверить, что ты вот просто так и поступил, — сказала я.
— Так — это как? — спросил он и осклабился.
По пальцам одной руки я могла бы перечислить случаи, когда Мика ухмылялся. Сейчас в его глазах искрился смех, будто он едва его сдерживает. Я была рада видеть его таким весёлым — нет, честно! Но я не знала, что тут такого смешного, а спросить — не хватило храбрости. Наверное, что-то на мой счёт, или его насмешило что-то, что я сделала. Я смешной не была. Смущённая, запутанная, избитая, но не смешная. Натэниел и Дамиан знали меня достаточно, но когда я проходила мимо Грегори, то бросила, даже не замедлив шага:
— Тронь только меня за задницу, я тебе твою оторву.
— Какая ты скучная, — проворчал он.
Я обернулась на пороге ванной:
— Ну нет, я бываю очень весёлая, да только не для тебя.
— У, собака! — буркнул он.
— Гав-гав, — ответила я и наконец-то закрыла за собой дверь в ванную.
Глава девятнадцатая
В душе я старалась не думать. Мысли — плохо, горячая вода — хорошо. Я вывернула краны до упора, и струи били по мне, находя синяки, которых я не заметила. Когда-то трёпка, которую задал мне Дамиан, была бы для меня очень серьёзным избиением. Спасибо меткам Жан-Клода, я стала с тех пор покрепче. Дольше всего будет заживать укус, но и он пройдёт за несколько дней, максимум за неделю. Быстро исцеляться — это отлично, а все остальное… ну, скажем так, что вердикт ещё не вынесен.
Сквозь шум воды я услышала какой-то звук. Не сразу я поняла, что это стук в дверь. Я решила сделать вид, что не слышу. Стук на миг прекратился, и я уже вздохнула с облегчением, как он возобновился громче, будто я в первый раз не расслышала.
Я вздохнула, отключила воду и спросила:
— Чего?
— С Дамианом нехорошо, — сказал Натэниел сквозь закрытую дверь.
Я застыла на секунду, капая водой с ресниц, потом спросила: