- Я выпью чая и пойду с вами, девушки, - сказал Листопад и вытолкнул их, негодующих и возмущенных, в коридор. Сам же поставил чайник и быстренько написал записку для Яны. Бумагу передал ютящемуся возле карниза голубю, кототого он всегда подкармливал. Шепотом, разговаривая на птичьем языке, Листопад всё ему объяснил. Затем примотал записку к лапе голубя и напутствовал его:
- Не подведи, друг, лети же!
... Чайник закипел, и он заварил три кружки чая, достал коробку трюфельных конфет, что берёг для особых случаев, затем отпер дверь и пригласил почаёвничать ожидающих в коридоре фрейлин.
Увидев дорогие и очень вкусные конфеты, сражённые очаровательной улыбкой красавца-мужчины, девушки не смогли устоять перед его предложением и тут же заулыбались в ответ на несколько точных и ужасно приятных комплиментов, отпущенных Листопадом по поводу их модных платьев и свежего цвета лица. Все обиды разом были прощены и забыты.
После чая Листопад взял их за руки, сказал, чтобы держались крепко, - и с помощью своих ветровых крыльев поднялся в воздух вместе с девушками, стремительно вылетел из высокого окна в коридоре. Фрейлины закрыли глаза и чуток повизгивали от страха и восторга. Видимо, такой способ путешествий для девушек оказался в диковинку. "Вот и наберутся впечатлений", - подумал Листопад и снизился в городской черте, как раз напротив маленьких аккуратных домиков, каждый из которых представлял собой магазинчик, в котором жили мастер и его подмастерье, собственноручно изготовляющие большую часть предоставленных товаров.
Яна пришла пораньше на кладбище, специально принарядившись, взяв с собой рюкзак, в котором было шоколадное печенье и термос с чаем, толстая книжка, которую она планировала подарить Листопаду, и тетрадка. Заветная тетрадка с наброском её пьесы. Погода располагала к долгим посиделкам. Было сухо и солнечно, несмотря на бодрящий холодок. Она закуталась в шарф и села на скамейку. Стала ждать. Листопада долго не было. Вскоре Стрельцова заволновалась, почти что расстроилась, но вдруг прямо с небес появился упитанный голубь и приземлился прямо возле её ног. Он закурлыкал, всё глядел своим красным глазом на неё, пока девушка не заметила записку, прикреплённую к его лапе. "Неужели это действительно записка?"
- А ну-ка, иди сюда, - поманила девушка голубя. Птица и не пыталась убегать. Через пару минут записка оказалась в её руках, а голубь клевал раскрошенное печенье.
"Дорогая Яна, я не смогу появится вовремя. Королева взвалила на меня многочисленные поручения, которые я обязан выполнить. Надеюсь, ты поймёшь и не обидишься? Может быть, ты смогла бы встретиться со мной в городе, ближе к вечеру, или, возможно, скажешь, где разыскать тебя и я прилечу. Забавно, я пишу тебе, как другу, которого знаю давно, в сердце, надеясь, что и ты испытываешь ко мне такую же странную симпатию и доверие. Нет времени сказать тебе всё, что хотелось бы, так как уже закипел чайник, я не успеваю (это предложение было зачёркнуто). Так, знаешь, оставь мне что-то своё из вещей, то, что часто держали твои руки. С помощью крылатого ветра, его обоняния мы найдём твой дом, и я поскребусь к тебе в окошко. Ты поймёшь. С признательностью за понимание, твой верный Листопад". Яна свернула трубочкой записку, встала с лавочки и сняла с шеи шарф, затем привязала его к поручню лавочки, кинула ещё раскрошенного печенья голубю и ушла. Волнение, охватившее девушку, улеглось. Она знала, что сделает дальше. "Похоже, мне придётся чуток изменить свой график с лечебными процедурами".
Листопад прибыл на кладбище лишь после полудня. Он ужасно устал, был обеспокоен, потому что волновался, получит ли Яна его записку. А ещё сердце в груди щемило оттого, что ему удалось вчера узнать, в мире людей: болезнь Яны была неизлечима. А как ей помочь - мужчина не знал. Действительно не знал.
Небо было затянуто тучами, он чувствовал, что скоро начнётся дождь. Яркий зелёный шарфик был привязан к поручню лавочки. Листопад увидел шарф издали и, приземлившись, тут же его отвязал. "Ищи!" - наказал он своему крылатому ветру, и ветер снова подхватил Листопада с земли, унося в небо. Листопад летел и летел, минуя центр города, мост и парк. Сверху люди казались букашками. Наконец, через пару часов, ветер доставил его за высокую ограду, где разросся старый яблоневый сад, дальше же дорожка вела к двухэтажному коттеджу.
Невидимый для людей Листопад вновь слился с собственным ветром и очутился на карнизе, прыгая от одного окошка к другому, пока не обнаружил в одной из комнат Яну.
Она сидела в халате на кровати, ещё не отойдя от капельниц и процедур. Голова девушки кружилась. Внутри Яны росло чувство, будто бы вот-вот взлетишь или уснёшь. Шорох, скребок по стеклу привлекли внимание девушки к окну, на которое прилипли несколько разноцветных листьев. Она моргнула, а потом внимательнее посмотрела на стекло и увидела лицо Листопада, у самого стекла. Его руки цеплялись за карниз. Она удивилась и очень сильно обрадовалась, бросилась к окну и впустила его в комнату.
- Привет!- сказал мужчина, расхаживая по комнате и осматриваясь. - Вот, оказывается, как ты живёшь.
- Ага, - сказала Яна и предложила ему чая. К чаю были маленькие пирожные с кокосом.
- Не бойся, меня никто не увидит,- напомнил ей Листопад.
- Тогда давай говорить тихо, а то на меня медсестра и так странно поглядывала, когда увидела, что я взяла две чашки и гору сладостей из буфета.
- Прогуляемся? - зевнул Листопад и сказал, что покажет ей городские достопримечательности на свой вкус. Яна кивнула, ощущая себя оживлённой: предвкушение грядущего приключения в тайне ото всех буквально окрыляли её.
- Одевайся, я подожду тебя в саду, - произнёс Листопад и исчез. Только заскрипело раскрытое окно. Она выбралась через чёрный ход, втихаря и, к огромной удаче, незамеченной, заранее прикрепив записку к двери своей спальни, что, мол, спит и просит её не беспокоить.
До вечера Листопад показал Яне все художественные мастерские, которые знал, познакомил со старым торговцем, проводил по аллеям и узким переулкам, становясь невидимым. И часто согревал тёплым ветром, пахнувшим сухими листьями. Она же дико устала, но от радости практически не чувствовала боли, часто молчала, но чаще всё же рассказывала о себе, о своей жизни и о мечтах. Он взял её за руку и посмотрел прямо в глаза. Затем сказал: