Немного слишком гибкие фигуры, чуть более изящные чем людские черты лиц, немного неудобные прически, прикрывающие прядями темных волос глаза. Острые ногти, слишком темная кровь с терпким запахом бамаят[23].
Ставленники Наместника Лимы только казались людьми.
Но хороший наемник молчит и выполняет то, за что ему платят. Хороший наемник копит информацию на всякий случай, как страховку, как предмет обмена, как сокровища. Кехан хочет жить, и он хороший наемник.
Поэтому и эти факты аккуратно встают в одну из стен Замка памяти.
Здесь и сейчас, в условном спокойствии Менджубы, ютама собирался набрать новых людей, восполняя потери, а кеду сортировал добычу, вырванную из нанимателя. Доля за погибших были хороши, и добыча была хороша. Оружие не легендарное, но прокаленное мертвым огнем, остуженное в вечном сумраке и искупанное в болотных ядах, простые слитки, пригодные и для рубки, и для переплавки, защитные амулеты из тех, что не были израсходованы, поделенные между тремя отрядами, полезные связи с ставленниками Наместника страны Рё.
Кехан не собирался тратить полученные деньги. Связка монет, полученных из покрытых едва заметной чешуей рук, нанизана на веревку и спрятана в глубине сундука, оставленного в импровизированном лазарете, под охраной половины Джихан Беру, не желающих или не способных двигаться, но готовых сражаться за свою добычу с менее удачливыми соперниками.
Поэтому за деньги Кехан не беспокоится и спокойно отправляется, неспешно лавируя между шатрами и людьми в направлении торговых палаток. За плечами успокаивающая тяжесть бенго, в руках увесистая палка, которая, похоже, превратится в боевой посох, бо, после небольшой работы. Нужно будет отполировать и обтесать, для чего нужен какой-то прочный, но бросовый нож. Затвердевшее в Древних болотах дерево будет безжалостно к любому лезвию. Кроме металла, прошедшего прокалку там же?
Еще не помешают иглы, простое скрытое оружие, незаслуженно забытое. Пористое железо среднего качества прекрасно впитывает густую смесь смол и соков, собранных в болотах, к иглам можно подобрать духовую трубку, или просто и незатейливо прикрепить к ногтям, прикрыв лаком, если ожидается рукопашная схватка. Старая, многим знакомая, но все еще эффективная тактика. Что же, чтобы выжить, сгодятся любые преимущества.
И он больше не похож на мага, только золотые глаза и леденящий пепел внутри остались от самого сильного сына главы кесэт Саитэ и остались. А легенд о племени золотоглазых он не слышал уже не менее десяти оборотов. Похоже, память о них совсем затерялась в круговороте сезонов и Замке памяти.
Что только к лучшему.
Кехан усталой неторопливой походкой добрел до палаток на другом конце города, где расторговывались купцы. Пестрые ряды разительно отличались атмосферой от полного деловых наемников основного лагеря. Люди в пестрых одеждах праздно суетились, быстро носились между палатками, весело торговались, обменивались новостями. Оборот назад Кехан не застал этой суеты. Над одной из палаток поднимался дымок, полный ошеломительно вкусных ароматов и Кехан, сквозь холодную отрешенность которого тот пробрался, задержался ненадолго, и получил в руки лепешку, полную аппетитной и сочной ароматной мясной стружки в обмен на мелкую монетку.
Кехан продолжил путь, разглядывая баннеры. Нужны иглы, но не самые лучшие. Торговец не из дорогих и успешных, а попроще. Так что бывший маг миновал все увешанные новенькими яркими оранжевыми баннерами палатки, разноцветные тенты, натянутые на шесты с щеголеватыми гильдейскими купеческими эмблемами.
В этих оружейных рядах Кехан заметил знакомое лицо. Нахмурившись, он признал давнего клиента, того самого пенья, который почти полный оборот назад стал причиной нападения хищных лиан, из которых получилось отличное зелье. Часть даже удалось продать. Тот пенья продал свою добычу, какой-то хитрый древний амулет, похожий на неопрятно сплетенный клубок из тонкой золотой проволоки, купеческой гильдии за пару мер с бросовыми горными изумрудами и право вступления в Серебряный торговый союз. Похоже, дела его шли успешно, на палатке из темного полотна нашиты красно-оранжевые баннеры с полосатыми ромбами, на раскладном прилавке разложены амулеты из серебрянки и грошовых темных камней. Сам пенья сидел в тени в свеженькой хрустящей мантии из темной парчи без единого залома с ярким плетеным поясом и по-паучьи перебирал пальцами над лотком с серебристо сияющим металлическим ломом. Кехана он не узнал, скользнув равнодушным взглядом по явно неплатежеспособному с его точки зрения клиенту. Хм, но таскаться в торговых рядах наемничьего города в лучших одеждах — напрашиваться на ограбление.