- Да, я вижу, что больше медлить нельзя, - заговорил он в полный голос. - Настало время развязки. Прочти мне приказ еще раз.
Решительным жестом он вынул пергамент и поднес его прямо к глазам Гестаса:
- Читай, посланник пресбевта!
Гестас отшатнулся, как от огня.
Приказ пресбевта бесследно исчез. Пергамент был чист...
Колдовство! - ударил в голову отчаянный вскрик.
- Ты изумился искренне и столь же искренне побледнел, - донесся следом, из-за пергамента, голос Феспида; слова эти Гестас расслышал едва ли - лишь вспомнил позднее. - Твоя искренность способна тебя оправдать. Вероятно, мы оба оказались мелкими рыбешками в сетях интриги.
Пергамент отлетел прочь и упал на стол.
Перед самыми глазами Гестаса прозрачным бледным пятном расплылась улыбка Феспида - и тут же, как тень, ускользнула в сторону.
Не в силах отвести взгляд от пергамента, Гестас сделал шаг и другой к столу.
- Я своими глазами видел, как он писал, - как бы издалека услышал Гестас свой голос, жалкий, словно молящий о пощаде.
- Кто писал? - послышались два слова голосом Феспида.
- Пресбевт.
- Я готов тебе поверить, посланник пресбевта. Объяснений не слишком много, чтобы в них можно было запутаться. Забота лишь в том, чтобы определить верное. Первое: пресбевт писал приказ, но ты, оказавшись его тайным врагом, подменил в пути пергамент. Это объяснение вряд ли тебя устроит и пока мало напоминает правду. Противное первому объяснение в том, что пергамент подменил я. Это объяснение не устраивает уже меня, поскольку вовсе не правдиво, хотя мне это и нелегко доказать... Впрочем, тебе, конечно, известны отличительные знаки пергамента, содержащего на себе приказ?
Едва заметный надрыв края и тонкая метелка волокон были на месте.
- Это тот самый пергамент, - признал Гестас. - Его невозможно подделать.
- Подделать возможно все что угодно, - насмешливым, учительским тоном проговорил диадох. - Однако твое признание меня отчасти успокоило.
Пергамент вдруг исчез со стола, и Гестас вздрогнул. Он словно очнулся от неподвижного, застывшего в глазах сновидения.
Пергамент оказался в пальцах Феспида. Диадох, подойдя к свету, внимательно разглядывал сбоку его поверхность.
- Я не вижу следов нажима, - сказал он. - Следовательно, секрет фокуса - не в чернилах... Однако ты все еще не можешь прийти в себя. Хион!
Позади послышалось короткое движение.
- Принеси вина. Нашего - и посвежее.
Хион вернулся мгновенно, поскольку Феспид почти без паузы приказал ему поставить кувшин и чашку для Гестаса на стол.
- Выпей, - предложил диадох, - Достаточно пары глотков по-скифски. Это - не Хиос и не Фасос, а терн нашей родной Скифии.
Гестас невольно повиновался. Крепкое и терпкое вино стремительно разбежалось по телу. На глаза навернулись слезы, и облик Феспида расплылся и затрепетал, словно отражение на воде. Гестас зажмурился.
- Хвала Дионису, сразу пропала твоя покойницкая бледность, - усмехнулся Феспид. - Сколь же приятно поговорить теперь с живым человеком... Итак, остается одно разумное объяснение, однако как бы раздвоенное по степени твоей причастности к обману. Равенна все же не послал, а подослал тебя, и либо ты умело утаиваешь от меня свою искушенность в замыслах пресбевта... либо он действительно писал на твоих глазах, а затем подменил пергамент точно таким же, но пустым. На своем веку я перевидал множество политических хитростей, но смысл этой совершенно ускользает от меня. Видимо, я слишком отстал от жизни здесь, в степной норе.
- Великий пресбевт не мог подменить пергамент, - решил Гестас, немного успокоенный теплым хмелем. - Я брал приказ прямо из его рук.
- Но в чьи-либо руки приказ еще попадал перед твоим отъездом? - спросил Феспид.
- Да, но только на один миг... и уже внутри пояса. В руки Никагора, сына пресбевта. Но он никуда не отходил и все время стоял рядом со мной.
Феспид удовлетворенно качнул головой:
- Ловкость рук Никагора, первого лохага Танаиса...
- Никагор не мог этого сделать, - едва не вспылив, возразил Гестас: ему вспомнился ясный, дружеский взгляд лохага.
- Почему же? - удивился Феспид.
- Он благороден, - сказал Гестас, помедлив: его смутило предчувствие, что такой довод вряд ли убедит уже утомленного политическими хитростями диадоха.
- Как я рад нашей встрече! - Феспид развел руками в ироническом изумлении. - Я впервые вижу перед собой образованного юношу с душой наивной и чистой, как у героев троянской старины. Хвала богам, не перевелись еще такие на земле...